Несекретные материалы - стр. 38

Аккуратно поддерживая Софью Николаевну под локоток, он подвел ее к машине и бережно помог открыть дверь. Засим последовал страстный поцелуй. Мы с бабкой глядели во все глаза. Парочка не обращала на нас никакого внимания. Наконец Гаврюшин с видимым усилием оторвал от себя любовницу и запихнул дамочку в авто. Соня высунула в окошко левую руку, и Леня принялся обцеловывать поданную длань. Наконец заурчал мотор, и дама уехала.

Я постояла секунду в раздумье. Адрес Роговой известен, всегда успею ее потрясти. Может, сначала попугать этого страстного принца, узнать побольше о Соне из третьих рук! Мальчишка тем временем исчез в подъезде, я понеслась за ним. На втором этаже он дернул дверь, и в этот момент я вкрадчиво прочирикала:

– Господин Гаврюшин, уделите пару минут…

От неожиданности парнишка чуть не заорал, но удержался и промямлил:

– Вам чего? Вы кто?

Я усмехнулась:

– Трудно объяснить, скажем, представитель семьи Сони Роговой.

Мальчишка изменился в лице и прошептал:

– Вы ее мать?

Сильнее меня еще никогда не оскорбляли! Мать этой крашеной кошки?! Да я выгляжу, как ее младшая сестра! Либо у Казановы от страха крыша поехала, либо на лестнице слишком темно.

– Нет, – довольно резко сообщила я, – с другой стороны, родственница супруга.

– Ужас! – пролепетал красавчик, не попадая дрожащими руками в карман. – От мужа!

– А вы не знаете, что Соня замужем?

– Нет, то есть да, вернее, нет, – начал отбиваться бедолага.

Красивое, несколько апатичное лицо покрыли бисеринки пота, роскошные карие глаза с поволокой бегали по сторонам. Маруся называет подобных людей коротко и емко – слизень.

– Детка, – тихо сказала я, – не следует так пугаться, не сделаю ничего плохого, только поговорим по душам, и все…

Теперь мальчишка не мог воткнуть ключ в замочную скважину. Я отобрала у него связочку и мигом отперла квартиру.

В прихожей стояла звенящая тишина.

– Один живешь?

Парень кивнул, и мы вошли в довольно большую комнату. Обстановка впечатляла – этакая смесь восточного базара, музея дворянского быта и борделя в Жмеринке. Все устлано коврами, юрта кочевника, да и только. С потолка свешивается слишком большая для такого помещения бронзовая люстра. Роскошная темно-зеленая кожаная мебель, низенький журнальный столик, огромный телевизор «Сони», видик, куча кассет и гора журналов «Семен».

– Там что? – спросила я, ткнув пальцем в черную дверь.

– Спальня, – проблеял Леня.

Желая убедиться, что мы одни, я толкнула створку двери и онемела.

Всю площадь занимала огромная круглая кровать с роскошным кружевным бельем. Стены темно-фиолетовые, в потолок вделано зеркало. Пол затянут белым ковром с километровым ворсом. На подушке спит ангорская кошка в голубом ошейнике.