Несбывшийся бывший - стр. 28
Ярик засопел, схватился за ещё один кусок мяса, демонстративно не участвуя в разговоре. Отстраняясь от меня и моих просьб. Вроде как он не решает ничего, а я самадурствую.
– Это всего полтора месяца, Ярослав. Не так долго. А потом ты едешь в спортивный лагерь. И я бы полюбовалась на то, как тебе там Александр Петрович попытается нанести вред, – проговорила, под конец фразы откровенно ухмыляясь и с удовлетворением видя, что Ярослав уже согласен.
Выражение его лица изменилось. Стало менее зверское. В сочетании с куском шашлыка на шампуре – бесценно...
– А в июле мы с тобой едем в путешествие! – контрольным броском подсекла я его интерес.
– Ладно. Потерплю месяц. Но, м-а-ам, это же глупость! – согласился мой самостоятельный сын.
Может и глупость. А может и нет.
Вечерело. Из леса тянуло прохладой. Там, под еловыми ветками и в низинах ещё лежал серый ноздреватый снег.
Мы с Ленькой сидели в креслах на веранде и лениво переговаривались. Он рассказывал о своей работе, я жаловалась на свою. Подумывала рассказать ему о встрече с Константином.
Меня разморило под пледом, и ленивая вечерняя истома разливалась, вытесняя суету мыслей.
– Женечка, выходи за меня замуж! – огорошил внезапно Лёнька.
15. Пятнадцатая глава
– Леонид Яковлевич, ну зачем? Так хорошо же сидели! – в сердцах произнесла я.
– Я буду тебе хорошим мужем, Жень. Я не обижу тебя. Ты уже привыкла ко мне. Ярослав не отвергает меня. Мы хорошо общаемся. Что ты теряешь? – напряжённым голосом проговорил Лёня, выпрямившись в кресле и пристально глядя на меня.
А ведь для него это серьёзно. Вон, и руками в подлокотники вцепился. Вздохнула тяжело. Как не хочется терять друга!
– Я не хочу замуж, Лень. Вообще, – тихо произнесла, повернувшись в его сторону.
Помолчала, собираясь с мыслями и глядя на отсветы уходящего солнца над вершинами деревьев. Жаль. Жаль, что нашей дружбе, похоже, конец.
– Понимаешь, так получилось, что я не жила никогда самостоятельно. Вначале с родителями, затем Пётр Васильевич. Я только сейчас начинаю узнавать, как это – принимать самой жизненно важные решения. И мне кайфово! Я не хочу подстраиваться под интересы другого. А в замужестве мне придётся подстраиваться, – попыталась я объяснить, переведя взгляд на лицо Лёнечки.
У него потемнели глаза, и обострились скулы. И без того усталое лицо приобрело упрямое выражение.
– Не собираюсь я как-то притеснять тебя, ты что? Женечка, я, кажется, люблю тебя! – проговорил мой, похоже, бывший, друг.
– Я не верю в любовь, Лень. Выдумки всё это. Для восторженных дурочек, – помолчала и добавила, – я обожглась в юности, и в том огне сгорела моя вера. Я раненая, ущербная в этом плане. Зачем тебе душевный инвалид, Лень?