Неразрезанные страницы - стр. 25

Маня опять потерла лоб странным, беспомощным движением.

– В четверг программа, а его убили. Так. А при чем здесь Береговой?..

– Дэн Столетов сказал, что труп… что Сергея Балашова нашли у Берегового в багажнике. Вернее, не нашли, а он сам его привез в отделение милиции. То есть полиции.

– Береговой убил Балашова?!

Митрофанова пожала плечами:

– Получается так.

– Да ничего не получается! – заорала Маня Поливанова. – Этого просто не может быть, потому что быть не может! Они даже не знакомы!

– Откуда ты…

– Оттуда! Это бред, понимаешь?

– Но Берегового посадили.

– Куда его посадили? Матерь Божья, что ты говоришь, Митрофанова?!

– Что знаю, то и говорю! Мне так Столетов сказал! Берегового посадили за убийство Балашова! Столетов специально сегодня ко мне приехал, чтоб его спасать! Береговой никого не убивал, а на него сейчас повесят убийство!

– Так, – опять сказала Поливанова и вцепилась в свою многострадальную прическу. Глаза у нее горели лихорадочно. – Так. Это все никуда не годится. Бред и чепуха на постном масле. В этом нужно разбираться. Прямо сейчас.

– Кто будет разбираться, Маня?! – закричала Митрофанова. – Мы с тобой?

Гренадерским шагом писательница уже маршировала мимо, а тут приостановилась и прищурилась.

– Ты же за этим и пришла, – сказала она, внимательно глядя на Митрофанову. – Ты пришла, чтобы как-то спасти Берегового. Ты хоть себе-то не ври, Катька!..

Человек, поднявшийся из-за стола, раскинул руки, словно примериваясь обнять обеих, но обнял только Поливанову.

– Манюнечка! Овца драная! Как давно я тебя не видел и не… осязал!

Тут он так стиснул рослую и фигуристую Поливанову, что та взвизгнула, как горничная, которую в темной передней прижал бравый поручик. Маня зарделась. Человек, не отпуская, повертел ее и так и сяк, порассматривал очень близко, объявил:

– Подходяще! – и опять стиснул.

Екатерина Митрофанова – женщина современная, культурная, хорошо воспитанная и подкованная в вопросах феминизма, – стояла ни жива ни мертва.

– Это моя подруга Катя, – чуть задыхаясь и поправляя сбившиеся очки, представила Маня Поливанова, – а это полковник Никоненко Игорь Владимирович. Гений сыска и по совместительству участковый уполномоченный Анискин. Но ты не расслабляйся. Анискин он не всегда, а только когда ему охота или для дела нужно.

– Здравствуйте.

– Здравия желаю. Да вы проходите, не стесняйтесь!

Кабинет был крошечный, полутемный, горел только нелепый торшер и лампочка на столе, тени корчились в углах.

Писательница Поливанова прошла и села в облезлое дерматиновое кресло. Митрофанова настороженно осталась стоять.