Неразрезанные страницы - стр. 12
– Где взяли? – совершенно хладнокровно спросила Леденева.
– В антикварном отделе. С поличным.
– А кого взяли-то? – сунулась Поливанова.
– Ведите его ко мне в кабинет. Полицию вызывайте.
– Нет, а кого взяли-то?!
– Может, ты пока книжки посмотришь? – предложила Леденева ласково. Голубые глаза под стать фамилии были совершенно ледяными.
Алекс, промелькнуло в голове у Мани, никогда не написал бы такой глупости, как «ледяные глаза», придумал бы что-нибудь поумнее!..
– Нет, ты скажи мне, что случилось!
Марина ловко и очень быстро пробиралась сквозь толпу, время от времени оглядываясь на Маню, которая тащилась за ней, как приклеенная.
– У нас в последнее время много воруют, – говорила она тихо, и Маня подставляла ухо, чтоб расслышать. – И только дорогие книги. У нас же открытая выкладка!.. Мы все никак не могли поймать, а убытки уже за сто тысяч перевалили.
– Ничего себе!
– Его долго выслеживали и сегодня, видимо, выследили.
– А можно мне… посмотреть? Мне для работы очень нужно!
Марина усмехнулась.
– Смотри, конечно, только это все не слишком интересно, я тебе точно говорю! Но если для работы…
Какие-то люди поднимались из цокольного этажа, где – Маня знала! – был антикварный отдел. Довольно плотная группа, все мужчины. Посередине невразумительный дяденька в лыжной шапочке и толстом шарфе, несмотря на то что в магазине по весеннему времени было жарко, а по бокам равнодушные парни в пиджаках.
Должно быть, это он и есть, догадалась авторша детективных романов про шапочку с шарфом. Это у него такая маскировка, чтобы не привлекать внимания! Ничего себе, на сто тысяч наворовал!.. Сколько же нужно украсть книг?! Впрочем, в антикварном отделе были книги и по десять, и по пятнадцать тысяч и даже…
Додумать Маня Поливанова не успела.
Человек в лыжной шапочке поднял голову и посмотрел на нее, как будто оценивая. Маня моргнула.
Марина придержала ее за рукав, чтобы пропустить процессию к служебному входу, и дальше случилось непонятное.
Очень быстрым, незаметным, каким-то вихляющим движением человек нагнулся, толкнул охранника, в электрическом свете блеснуло что-то длинное и узкое, как будто полоска, охранник закашлялся и с грохотом повалился на ближайший стеллаж. Маня Поливанова тоже почему-то не устояла на ногах, должно быть, охранник ее задел. Она стала валиться, замахала руками, но что-то сильно дернуло ее за воротник, так что затрещало даже в ушах.
Люди, обернувшиеся на шум, замерли, как на стоп-кадре.
– В сторону! В сторону все! Порежу! Порежу ее!
Очки слетели у нее с носа, картинка поехала и расплылась, и бок проткнула боль. Такая сильная, что мгновенно затошнило и стало нечем дышать. Маня попыталась вдохнуть, открыла рот, но горло сузилось, закрылось, воздух не проходил.