Нераскрытая тайна - стр. 5

Затем он стал искать способы, чтобы этого не случилось. «Спи!» – мысленно кричал он пилоту. Просто спите, и ваши глаза откроются сейчас, и ваши руки возьмут управление, и ваши ноги будут двигаться к педалям – но этого не произошло.

Пилот не пошевелился, только его голова покатилась по шее, когда самолет попал в небольшую турбулентность.

Самолет.

Каким-то образом самолет все еще летел. Прошло несколько секунд, почти минута, а самолет все летел, как ни в чем не бывало, и он должен был что-то сделать, должен был что-то сделать, но не знал что.

Помогите. – Пожалуйста, – сказал Борис. Но не знал, о чем и кого спросить.

Самолет снова накренился, снова попал в зону турбулентности, и Борис почувствовал, как у самолета опустился нос. Он не нырнул, но нос немного опустился, и угол падения увеличил скорость, и он знал, что под этим углом, под этим небольшим углом вниз, он в конечном счете полетит в деревья. Он видел их впереди, на горизонте, где раньше было только небо.

Он должен как-то управлять самолетом. Придется управлять самолетом. Он должен помочь себе. Пилот или умер или лежал в коме, он ничего не мог поделать. Он должен попытаться управлять самолетом.

Он повернулся на сиденье, он немного пришел в себя и начал чувствовать, он положил руки – все еще дрожащие – на штурвал, ноги осторожно на педали руля. Потянуть рычаг, чтобы поднять самолет, он знал это —он читал. там было написано- всегда тянуть руль назад. Он дернул рычаг, и он легко скользнула к нему. Слишком легко. Самолет, набрав скорость от наклона вниз, стремительно взмыл вверх и опрокинул Бориса на живот. Он вернул штурвал на место, на этот раз зашел слишком далеко, и нос самолета ушел за горизонт, а скорость двигателя увеличилась с небольшим пикированием. Слишком резко..

Он снова потянул назад, на этот раз мягче, и нос снова поднялся вверх, слишком высоко, но не так сильно, как раньше, затем немного вниз, и снова вверх, очень легко, и передняя часть обтекателя двигателя успокоилась. Когда он нацелил его на горизонт и тот, казалось, стал устойчивым, он удержал руль на месте, выдохнул – он и делал это все это время и – и он попытался придумать, что делать дальше.

День был ясный, с голубым небом и пушистыми облачками, и он на мгновение выглянул в окно, надеясь увидеть что-нибудь, город или деревню, но ничего не увидел. Только зелень деревьев, бесконечная зелень и озера, разбросанные все гуще и гуще по мере того, как самолет летел – куда?

Он летел, но не знал куда, понятия не имел куда. Он смотрел на приборную панель самолета, изучал циферблаты и надеялся получить какую-нибудь помощь, надеялся найти компас, но все это было так запутано, огромное количество цифр и огней. На одном из освещенных дисплеев в центре приборной панели красовалась цифра 342, на другом-22. Внизу были циферблаты с линиями, которые, казалось, указывали, что делают крылья, наклоняются или двигаются, и один циферблат с иглой, указывающей на цифру 70, которая, как он думал – только думал – могла быть высотомером. Устройство, которое говорило ему о его высоте над землей. Или над уровнем моря. Где-то он читал что-то об альтиметрах, но не мог вспомнить, что именно, где и что именно. Чуть левее и ниже высотомера он увидел маленькую прямоугольную панель с освещенным циферблатом и двумя ручками. Он пробежал по ней глазами два или три раза, прежде чем увидел то, что было написано крошечными буквами на панели. Передатчик 221 был выбит в металле, и до него наконец дошло, что это радио.