Непростые смертные - стр. 47

Маришук покормила детей и уложила на свою кровать. Ослабленные дети молчаливо остались лежать. Плохо дело, когда дети так вот лежат, как тряпичные куклы.

– Марфуша, – приговаривала Маришук, протирая лицо женщины смоченным в тёплой воде рушником. – Марфуша, Марфуша…

Маришук почувствовала, что если не добудится до неё сейчас, та может уже не очнуться.

– Марфуша!

Впалые глаза на исхудавшем лице открылись. Маришук внутренне выдохнула. Женщина не понимала, где находится, и не узнавала былую подругу, с которой, бывало, кружилась под руки на лугу. Похлопав глазами, она вдруг резко вскинулась – про детей вспомнила.

– Марфуша, – Маришук настойчиво усадила женщину на лавку. Это оказалось несложно, в Марфуше не осталось сил, всю еду она отдавала троим детям, сама в лучшем случае доедала объедки, а может и совсем не ела. Маришук налила в миску похлёбку и всунула нищенке в руки.

Во впалых глазницах тускло блеснули зрачки. Вспомнила. Узнала.

– Что смотришь? – фыркнула Маришук. – Дети накормлены, в моей горенке отдыхают.

Нищенка прижалась серыми губами к краю миски и отхлебнула с голодной жадностью. Её лоб изломили вертикальные морщины – она испытывала боль и унижение. Она крепко сжимала миску руками, словно грелась, но похлёбка уже не была горячей.

Марфуша опустила миску на колени.

– Не вернулся, – сказала она хрипло.

Маришук скованно кивнула. Уже сама поняла. Марфуша заплакала без слёз, громко и скрипуче выдыхая, серая тень былой красавицы.

*

Улёгся снег. Деревья стояли голые, обметённые вьялицей. Ставни в домах закрылись наглухо. Притихли птицы. Женщины сидели по домам у лучин, рукодельничали. Марфуша, не глядя, пряла в уголке шерсть, Маришук шила для подросшего старшего сына.

Зима выдалась морозной. Чувствовалось, что зимовье будет тяжким. Злился мороз, злились неугомонные хинови. Муж вновь собирался в поход. Марфуша тайком поглядывала на безмятежную Маришук.

Мужчины ушли. Невесты-призраки, запомнившиеся Маришук после летней свадьбы, заметно округлились и теперь, ещё более ранимые и беззащитные, вынуждены были снова попрощаться со своими мужьями. Среди них была и Янка.

Вскоре после молчаливых проводов она появилась в тереме. Маришук не удивилась.

– Опять ушёл с отцом? – поинтересовалась Маришук, словно они не расставались. Янка не появлялась с тех пор, как вернулся её возлюбленный муж. Маришук её не винила. Муж разрешил Марфуше с детьми остаться в их доме, так что Маришук не скучала.

– Нет, – Янка тяжеловато села, обнимая живот поверх отороченной соболем шубы. – Свёкр решил на сей раз остаться.