Неприкаянный - стр. 7
Замок стоял в глухомани, вдали от трактов, поэтому жизнь в нём текла размеренно, но чтобы скучать – нет, народ не жаловался. С «их магичеством», как они называли Старого Мага, было не соскучиться. Раз в десятилетие обязательно происходило что-то из ряда вон, о чём очевидцы потом рассказывали до гробовой доски. Например, в 2864 году случился Большой Колодезный Потоп: когда посреди зимы из замкового колодца выстрелил поток воды и, вспенившись, в считанные минуты вынес за ворота всё, что мало весило или было плохо прибито. Лишь чудом никто не утонул; водища хлестала с полчаса и успела залить оба примыкающих к замку поля, пока Маг, наконец, не управился со стихией. Все пострадавшие тогда получили от него такую компенсацию, что бедствие разом превратилось в развесёлую байку, которую по сей день ежегодно припоминали в канун этого события.
Магии в Квисленде давно уже не боялись – привыкли, за столько-то поколений. Дисс, ни на день не прекращая своих магических изысканий, постоянно выкидывал что-нибудь новенькое. То вся зелень в округе вдруг становилась прозрачной, то любимая кобыла Арджина вдруг взмывала ввысь и, дико ржа и брыкаясь от ужаса, парила на привязи, как воздушный змей. Из западной башни однажды вылетел вихрящийся поток разноцветных искр, разбрызгался по небу и сверкал половину ночи. Приезжие и крестьяне из окрестных земель дичились «колдовства», пугались и старались поскорее убраться восвояси. Местные флегматично разглядывали очередной побочный эффект экспериментов «их магичества» и шли по своим делам. Даже если кто-то из жителей замка страдал от чародейства, они относились к этому философски и хозяина любить не переставали – знали, что он несправедливости не потерпит, даже если сам виноват.
Временами в гостях у Старого Мага объявлялись странные личности, всякие разные. Частенько они на Локуэле даже двух слов связать не могли – чужестранцы, что с них взять. Они приходили и уходили, и редко кто бывал в Квисленде дважды. Чужаков здесь не очень-то жаловали, но терпели – лишь бы гость не лез не в своё дело да не слишком задавался.
С новым постояльцем всё вышло с ног на голову иначе.
В день, когда он появился, Старый Маг всем наказал: пусть ходит, где захочет, но из замка не выпускать. Предупредил, мол, парню досталось, не судите строго. «А кто вздумает его задирать, – добавил он грознее, – того на месяц превращу в корову. В дойную. Не придётся за свежим молоком в деревню посылать!» Как и следовало ожидать, все всё сразу уяснили.
Поначалу приблуда ходил тихоней, ни с кем не разговаривал и никуда не лез. Сердобольная кухарка его даже жалеть начала, накормила самодельными сладостями. Но уже на следующее утро с кухни пропал злющий кантернский перец, а «сиротинушку» нашли в обнимку с чаном воды, покрасневшего и всего в соплях – рыдал как дитя, даром что головой в потолок упирается. Потом ткачиха пожаловалась: спрятался, окаянный, в куче холстины, да там и заснул. А когда она, ткачиха, ни о чём не подозревая, сидела и спокойно работала, вдруг вскочил, как ужаленный, и баба от страха чуть досрочно к Явору не отправилась. Вечером полил холодный весенний дождь, и безымянный до белого каления довёл служанку, которая мыла пол: слонялся из дома на улицу и обратно, грязными сапогами истоптал всё, что только можно было истоптать.