Непридуманная история Комсомольской правды - стр. 24

Но самое страшное меня ждало, кода я вернулся к цыгану и захотел почистить зубы. Она вместе с лопатником похитила мою зубную щетку! (Я до сих пор никогда не знаю, где застанет меня ночь, и кроме презервативов ношу с собой зубную щетку.) Этого я не мог простить. Не знаю, отчего, то ли от ночного сквозняка, то ли от пропажи зубной щетки, то ли от коварства английских женщин, но у меня вдруг поднялась температура, и я почувствовал, что в горле моем горит огонь, словно в домне череповецкого металлургического комбината.

Не думайте, что я полный лох, я предусмотрительно прихватил из России лекарство от поноса. Но я никак не мог предположить, что судьба подарит мне именно ангину. Теперь представьте себе положение простого российского паренька, заболевшего ангиной в далекой Англии. Куда ему идти? К какому врачу он сможет здесь обратиться? Я пролежал в своей камере целый день, обливаясь потом. К вечеру, собравшись с силами, я, шатаясь от слабости, побрел в «Бешенную лошадь», чтобы вернуть себе хотя бы часть похищенных денег. Джули была уже навеселе.

– Привет, Джули, – смущенно сказал я. – Ты извини, я ушел не попрощавшись.

– Это ничего! – благосклонно ответила она.

– Ты не могла бы вернуть мне хотя бы часть моих денег. Я бы купил себе что-нибудь от ангины.

– Fuck you! – просто сказала Джули.

Подошел вышибала Джерри. Он понимающе улыбался.

– Какие проблемы, Саша?

– А проблема в том, Джерри, что эта прекрасная девушка забрала у меня самое дорогое в этой жизни – зубную щетку!

Джерри весело рассмеялся, обнажив наполовину пустой рот.

Да! Англичанин англичанину глаз не выклюет, а вот русскому – запросто!

Весь следующий день, а потом и следующий за ним я метался в жару. Я перешел в состояние анаэробного метаболизма и питался только кипяченой водой, правда, в больших количествах. Другой еды у меня не было. Из цыганской кухни доносились запахи жареного мяса и лука. Мне казалось, что я отчетливо слышу чавкание и журчание слюны.

Именно в это время я понял, какой я болван, что выкинул все лондонские номера телефонов. К вечеру я понял, что надо что-то предпринимать. Мне стало страшно. Меня стала преследовать навязчивая мысль, что ангина может дать осложнение на сердце. Я где-то об этом читал. Я постучал в комнату к Малькиадосу.

– Слушай, – сказал я дипломатично, тщательно подбирая слова. – Дай мне взаймы двадцать фунтов? Я на следующей неделе работать начну и сразу отдам…

Малькиадос позвал своего пятнадцатилетнего сынишку Роману, чтобы тот перевел. Мальчик говорил немного по-английски, хотя никогда не ходил в школу. Мы с ним на кухне иногда болтали, когда я ждал, пока вскипит чайник. Когда Роману перевел ему мою просьбу, Малькиадос некоторое время смотрел на меня, выпучив глаза.