Непрерывное восхождение. Том 2, часть 2. Сборник, посвященный 90-летию со дня рождения П. Ф. Беликова. Письма (1976-1981) - стр. 50

Большой привет от Г. В. Вам и [Тамаре Григорьевне] <…>[40]

Дорогая Татьяна Львовна,

Получил Ваше письмо. Очень рад, что дела с Терменом продвигаются. Мне думается, что база Скрябинского Музея – неплохое начало. Я не знаю, кто сейчас руководит музеем-квартирой Скрябина, я был там только один раз. Площадь квартиры, по сравнению с квартирой Ю. Н., несравнимо больше и приспособлена к установке инструментов и небольшим концертам. Работу там можно наладить систематическую. Сам Скрябин – был замечательной личностью, его мировоззрение тянулось к Востоку.

Нет ли среди посещающих квартиру поклонников Чюрлениса? Их очень интересуют проблемы цветомузыки, и возможно, что среди них можно было бы найти поддержку. Не приходилось ли Вам встречаться с автором книги о Чюрленисе – Феликсом Яковлевичем Розинером? Непосредственных контактов я с ним не имел, но у нас есть очень близкие общие знакомые, так что, если понадобится, я могу «сосватать». Не исключаю, что зав[едующий] Музеем Скрябина знает его.

В отношении квартиры Ю. Н. могу дополнить, что у меня был разговор о юридической стороне с одним доктором юридических наук, юристом-международником, который сказал, что у нас имеется закон, по которому художественное или научное наследие, представляющее собой общегосударственную ценность, может быть взято на учет и использование его может быть передано в ведение компетентных органов. На этот счет не так давно я читал какую-то статью даже в «Известиях», причем в статье указывалось как раз, что Министерство культуры почему-то редко прибегает к этому закону, чем наносится вред, т. к. некоторые люди монополизируют и не допускают к попавшему в их руки наследию соответствующих специалистов и исследователей.

В общем же, будем ждать результатов. Неужели на самом деле «сильнее кошки – зверя нет» (в данном случае, правда, «кота» в лице Васильчика, т. к. все вертит он один).

Работ Гурджиева у меня нет. Есть работы его ученика и последователя Успенского, который потом несколько отошел от Гурджиева и по весьма серьезным причинам. Гурджиев не разбирался в общественных вопросах и, активно поддерживая фашизм, был настроен против всего советского. Поэтому и Н. К. Р. сношений с ним не имел. С Дорджиевым Гурджиев ничего общего не имел. Гурджиев долго прожил не в Тибете, а в Персии (Иран) и учился у суфистов (мистические течения в исламе[41]), от которых и усвоил «экстатические методы», в том числе и ритмические танцы. Последние, конечно, содержат в себе позитивные моменты.