Непрерывное восхождение. Том 1. Сборник, посвященный 90-летию со дня рождения П. Ф. Беликова. Воспоминания современников. Письма Н. К. Рериха, Ю. Н. Рериха, С. Н. Рериха. Труды - стр. 35

Во время таких визитов Павел Федорович знакомил и сводил людей, причастных к Делу, которому он сам, Беликов, служил. Он как бы укреплял то, что начиналось тогда в Советском Союзе, людьми, которым доверял. К сожалению, еще при его жизни не все оправдали такое доверие.

Во время этих напряженных визитов Рериха Павел Федорович успевал записывать и то, что в это время происходило. Из его записей выросла потом целая летопись, крайне значительная и полезная. Эту летопись он постепенно стал превращать в книгу о Святославе Николаевиче и работал над ней до самых последних дней, уже будучи неизлечимо больным.

Пришло время, когда письма от него стали приходить все реже и реже и становились все короче и короче. Я понимала, что надвигается развязка, но никто из нас уже ничем не мог ему помочь. Так в жизни случается часто.

Я приехала в Таллинн ранней весной 1982 года. Было утро, над городом стоял легкий туман, сквозь который время от времени просвечивали неяркие лучи балтийского солнца. С моря дул ветер и нес запах каких-то водорослей и чего-то еще неясного и беспокоящего. Лужицы на платформе вокзала были затянуты хрупким весенним льдом. Меня встретил сын Павла Федоровича, Кирилл. Мы поздоровались.

– Ну как? – спросила я.

– Неважно, – ответил он и отвернулся.

Больше мы об этом не говорили.

Павел Федорович жил последнее время в Таллинне на квартире своей дочери Лены. Я увидела его лежащим на кровати в чистой и выглаженной рубашке, глаза на побледневшем и исхудавшем его лице были по-прежнему живыми и заинтересованными, но в глубине их уже таилось что-то незнакомое и в какой-то мере пугающее.

– Вот как получается, – как бы оправдываясь, сказал Павел Федорович, – видите, лежу у Лены – нужны врачи, а у нас в Козе-Ууэмыйза таких нет. Но главная беда – книгу о Святославе Николаевиче еще не кончил. Руки не работают. Не могу печатать даже на машинке.

Я протянула ему бобину с магнитофонной лентой, которую с трудом достала в Москве. Тогда были такие времена. Он радостно засмеялся, сделал попытку встать, но у него не получилось.

– Спасибо огромное. Ну, теперь я спасен. Буду наговаривать на магнитофон, а потом посмотрим.

Я взглянула на Галину Васильевну и по ее лицу поняла, что диктовать ему долго не придется. Вечером этого же дня я уехала в Москву. Был разгар учебного года, и я смогла вырваться только на воскресенье.

Уже тогда я понимала, что это будет моя последняя встреча с Павлом Федоровичем Беликовым. Так оно и случилось. Книга о Святославе Николаевиче осталась незаконченной, и многие дела, которые он задумывал, – незавершенными.