Непрекрасная Элена - стр. 52
– Это разве сказка? Ты обычно используешь наши имена, не меняешь их на чужой лад. – Мари плотнее обняла меня. – Эли, соберись и закончи сказку хорошо. Я волнуюсь.
– Елена выросла красивая и умная. Себе на беду… Красивых люди хотят присвоить и изуродовать. Мария выросла слабая и странная. Она оставалась с сестрой, пока та еще могла… справляться. Мария была солнышком для Елены. Но даже рядом с ней Елена однажды не выдержала груза благодарности и терпения. Так Мария осталась совсем одна и разучилась улыбаться. Она покинула город. Вот и вся история из капсулы, которую мне разрешили вскрыть год назад, после шестнадцатилетия. Запись сделала моя мама и оставила вместе с генным материалом. Моя кровная мама, которая жила давным-давно. Я не знаю, кто моя мама из тех двух сестер – Мария или Елена? Жутковато, что их имена и наши почти совпадают. Я всё время думаю: зачем так? Это намек или хуже, приговор? Ведь мама не могла знать, что у меня будет сестра по имени Мари. Как все могло само собой совпасть и повториться?
Мари потерлась щекой о мою руку. Вздохнула, смахнула слезинку – она уже успела пожалеть сестер из прошлого, себя и заодно меня.
– Так и быть, засну под грустную сказку, – пообещала Мари. – Даже тебя утешу. Спрашиваешь, зачем так сложилось, в чем смысл послания от мамы? Ответ простой. Она хотела, чтобы мы исправили ошибки прошлого. То есть ты исправила. Ты умная и сильная, тебе придется пыхтеть за двоих, – Мари зевнула, чуть не вывихнув челюсть. – А я высплюсь.
Сестра повозилась, натянула одеяло до самого носа и дождалась, пока подоткну край ей же под спину. Засопела ровно, мелко.
Я лежала без одеяла и сна… растерянно моргала. В узком прогале меж штор покачивалась сосновая ветка, будто мне махала ободряюще – не печалься, Эли… Я следила за веткой и осторожно, неуверенно улыбалась. Кто мог подумать, что тьма моего отчаяния запросто развеется, стоит вмешаться Мари? Зря я хранила тайну, древнюю и горькую, глубоко в душе. И вот – не выдержала, высказала наболевшее… Не упомянула лишь, что письмо в капсуле было на докроповом английском, который Пушу ничуть не близок. Я билась над расшифровкой полгода. А когда справилась, боль меня ох как согнула… В прошлой жизни всё было так же, как в этой, даже хуже: Елена сгноила себя, путь терпения и благодарности привел ее в болото отчаяния.
И вот они мы, Мари и Элена, стоим на той же тропе. Впереди то же гиблое болото. Круг замкнулся. Так решила я, умная дурочка.
– Спасибо, солнышко, – я поцеловала сестру в макушку и стала плавно высвобождать руку. – Спи сладко. Я постараюсь и придумаю, как надо… пыхтеть. Но сперва помирю тебя с Лоло. Знаешь, это не очень сложно. Прогуляюсь заодно.