Непрекрасная Элена - стр. 17
Вдох. Выдох. Я берегу терпение цельным, не перетёртым в пыль. Я не корчу рожи, я думаю молча. И, вот беда, – непрестанно… Ларкс старше меня на пять лет. Он из уважаемой семьи, без срывов прошёл три стажировки. Может и выбирать работу, и менять по желанию. Миновав еще одно профилирование, попадёт в лист резерва хранителей и однажды заделается таким же важным мужиком, как его папаша. К чему я это? А вот к чему: по внешности Ларкс – сплошная девичья мечта… Какого ж битого кропа «мечта» сопит на мою руку? Поводов я не давала. Внешность у меня посредственная. Я довольно рослая, и вся из себя – стиральная доска дубовой прочности. Так Мари шутит. Я не обижаюсь. И другим не позволяю обижаться на Мари. К моим советам городская мелкота прислушивается. Разозлить меня трудно, скорее я кого-то доведу. Подстраивать мне гадости бесполезно. Я упертая, когда решаю дела без участия старших. Зато при них я – тихоня. Еще я живучая, синяки сходят почти мгновенно, раны затягиваются, как на… а на ком? Предки бы упомянули собаку, но псов в Пуше нет. Впрочем, когда за два часа бесследно пропадает рана до кости, собаки предков нервно тявкают от зависти…
Кропова «зеро» -живучесть! Из-за неё Ларкс и сопит. Глупо делать вид, что это не лестно. Глупо, даже Мари не поверит. Остается делать вид, что мне… терпимо.
«Терплю» – главное слово моей жизни. Еще есть самое главное, оно хуже: «благодарна». Эти два слова уничтожают меня изнутри, потому что на них покоится мой главный страх. Тот, которым я раздавлена давно и, наверное, безнадежно… Из-за тайного страха город для меня – клетка. Особенно теперь.
Я не умею радоваться, пользоваться и ценить. Рядом – жених на зависть, моё дело – хищно хапнуть шанс и млеть. А я сижу ледяная и думаю: что за подстава? Почему Ларкс делает вид, что влюблен, отчего он неискренне мил, зачем считает мой пульс?
Особенно меня царапнуло вот что. Ларкс явился на свидание первым и пристально смотрел исподлобья, как я бреду к дурацкой скамейке. Я издали заметила, у него в глазах нечто мелькнуло… Оно еще раз проявилось, когда я кивнула, здороваясь. С тех пор Ларкс не смотрит на меня. Лишь бормочет, не слушая ответов и поддакивания. Что в этом странно? По-моему, так всё… Но я терплю. Молчу. Давно терплю и молчу.
Наше кропово свидание началось засветло. Но, краем глаза оценив скамеечную пытку, солнышко враз подцепило простуду, забагровело и рухнуло в тучевую койку. Как я позавидовала светилу! Мне-то не сослаться на простуду. У меня исключительные физические денные и стабильнейшая психика. Значит, я обречена на долгое свидание.