Непредвиденные обстоятельства - стр. 12
Ксении томный пофигизм «элиты» не слишком нравился. Но она с завистью смотрела издалека, как они поют или танцуют под магнитофонных битлов и роуллингов. Каждый вечер элитники устраивали «бардаки», как они сами это называли. То хохотали до свинячьего визгу, будто щекотали друг друга часами, то, например, решали, что будут не говорить, а петь. До Ксении доносился ангельский голосок Пегги: «Сергеев, я скрывать не стану, я завтра в семь часов не встану!» Ксении иногда хотелось поучаствовать в этих бардаках, но ее в сливки общества не звали и принимать не собирались. Видно было, что приехали ребята уже спевшейся компанией, отдохнуть, потусить и заработать очки по комсомольской линии – важные для дальнейшей жизненной карьеры.
С «гегемонами» Ксюше тоже было скучно. В большой комнате, «палате номер шесть», – как острил Богдановский, их жило десять человек. Две девушки и вовсе не с филфака – Лена, очень стройная, но с неожиданной большой, высокой грудью, и светловолосая Сашенька, которая единственная из отряда была замужем, хотя выглядела совсем молодо. Ксения сунулась было с расспросами, как они попали в филфаковский стройотряд, но Лена весьма грубо отрезала: «Отвали!», а Сашенька только загадочно улыбнулась. Работали Лена и Сашенька неохотно, но с элитниками не водились и удалялись куда-то по вечерам тихо и таинственно. Остальные семь девочек были самыми обыкновенными – ни рыба, ни мясо, исключая разве что пламенную комсомолку Поволяеву, которая до филфака отработала три года маляром, очень своим рабочим прошлым гордилась и любила по вечерам рассказывать, как ударно трудилась их малярная бригада под ее энергичным руководством. Поволяева своими малярными историями и громогласными возмущениями устройством стройотрядовской жизни доставала не меньше, чем предательский звон стаканов на бардаках (несмотря на строжайший «сухой закон», о котором в первый день долго вещал командир Женя Мигунов).
Ксению мучила отчаянная тоска и неприкаянность, особенно вечерами, тем более что лето стояло роскошное: ночи были какие-то южные, бархатные, томные, звезды густо усеивали небосвод, а луна светила так отчаянно, что ночью можно было прогуливаться по лесной дороге.
В конце второй недели Ксения все-таки решилась и спросила Сашеньку, куда они вечерами ходят и нельзя ли и ей пойти с ними. Сашенька переглянулась с Леной и сказала: «А что, пойдем». «Я тоже с Вами, – увязалась за ними еще одна девочка из их комнаты. Отличительной чертой этой Сони была какая-то почти патологическая молчаливость. Кажется, за две недели она произнесла не больше десятка слов.