Неправильная звезда - стр. 25

Она возвращалась от него окольными путями, стараясь держаться подальше от оживлённой набережной, где гуляли счастливые пары, и звучала весёлая музыка. Она шла и громко плакала, не замечая вокруг себя никого. Редкие прохожие провожали её сочувственным взглядом, каждый по-своему объясняя причину её слёз. А она горячо убеждала себя никогда больше не появляться в этой убогой комнатёнке с похотливым самцом, но всякий раз приходила, нарушая все свои прежние клятвы и обещания.

Она ненавидела себя.

«Всё, это в последний раз, – говорила она себе, – из-за этого плешивого пошляка я совсем перестала слышать моего темноглазого».

Она шла берегом моря и видела, как молодые люди с гитарами провожают песнями уходящий день, и ей захотелось снова услышать свою песню. Она прислушалась к себе, но внутри было тихо, лишь слабо потрескивал огарок свечи на дне банки из-под кабачковой икры.

Она вспомнила, что в углу знакомой, неприютной комнаты со свечой видела старую гитару, украшенную широким голубым бантом.

«Вот и прекрасно! – решила она, ускорив шаг. – Пусть он сочинит для меня песню».

И это было убедительным оправданием перед своей совестью для её последнего визита туда.

Он, глупо улыбаясь, предложил ей тапки, но она, не снимая обуви, прошла в комнату и села на край кровати.

– Что-то случилось? – спросил он её.

Его лицо стало серьёзным, и она к удивлению своему заметила, что прежде, в молодости, он, возможно, был очень красив.

Она встала, вытащила из захламлённого угла гитару, украшенную голубым бантом, и сунула ему в руки.

Он, недоумевая, посмотрел на неё, неуверенно провёл рукой по струнам и накрыл их ладонью.

– Сочини для меня песню!

В её голосе звучали такие резкие и повелительные интонации, что он только виновато и обескуражено мялся на месте и не знал, что ей на это ответить.

Она снова села на кровать и требовательно похлопала в ладоши.

– Маэстро! Попросим.

– Помилуй! Но о чём же мне петь?

– А спой мне о рыбаке-неудачнике, в чьи сети попадается не рыба, а несчастные, наивные девушки!

Он сделал странное движение головой, словно хотел откинуть назад мешающие ему волосы и начал чуть слышно перебирать струны. На его мизинце тускло отсвечивало пламенем свечи золотое колечко в форме двух слипшихся сердец.

– Ну да, об этом мы можем, такое, помнится, уже сочиняли однажды.

И он без паузы и подготовки запел: