Непокорный арестант: от «Кащенко» до «Бутырки». Часть 2 - стр. 16

Алексей Магазейщиков отказывается от еды ради своей жены, пытается сделать всё, чтобы с неё сняли претензии по его уголовному делу. Выглядит он очень страшно, с горбом, ходит с палочкой. Сказал, что в результате длительной голодовки ему удалили желчный пузырь. Местным арестантам Алексей знаком. Говорят, он из Измайловской группировки. Я спросил:

– Алексей, ты правда из измайловских?

– Я неплохо знаю их всех уже очень давно, мы все вместе выросли, – обтекаемо ответил Магазейщиков.

Рассказывают, что он долго прятался от федерального розыска в Таиланде, потом решил приехать в Россию, когда всё успокоилось. В одной из центральных областей страны его остановили гаишники и, заметив разницу в правах и паспорте, напряглись. Начали разбираться. Алексей предложил им полмиллиона, чтобы разъехаться в разные стороны, но, услышав такую астрономическую цифру, полицейские сразу достали автоматы. Бывалые заключённые посчитали, что если бы инспекторам предложили стандартную сумму, вроде 10—20 тысяч рублей, то можно было избежать столь трагичной развязки.

Следует заметить, Алексея «измайловского» хорошо знают многие заключённые «Матросской Тишины» – одно время он был смотрящим по тубонару (одному из девяти корпусов «Матроски», бывшему отделению для больных туберкулёзом).

Василий Ткачёв просто оспаривал голодовкой несправедливый приговор. Как и Александр Кузмин. С его слов, их с женой осудили за ограбление дома тёщи на Рублёвке стоимостью 2 миллиона долларов. Однако он и супруга, наоборот, защищали дом от рейдерского захвата, и сама тёща, потерпевшая, полностью их поддерживает и считает защитниками, а не грабителями. В принципе, это логично, ведь мало какая мать захочет посадить свою дочь, какой бы имущественный спор ни был. Сидит Кузмин в спецах Бутырской тюрьмы. Очень доволен условиями содержания, там ему нравится даже больше, чем в больнице. Сам он из Воронежской области. Внешне – как сказочный русский молодец, с окладистой бородой, вовсе не портящей его безупречный образ.

Последний примкнувший к голодающим – москвич лет тридцати, Александр Пробора, сидевший раньше в большом спеце «Матросской Тишины», причём на пятом этаже, где Денис Тумаркин отремонтировал все камеры размером 14 квадратных метров, поставив шикарные двери. Правда, впоследствии его перевели в СИЗО «Капотня». Хотя изолятор и новый, но не нравится совершенно никому, кого ни спросишь. В «Капотню» арестантов уже почти набрали. «Дорог» там нет, и вроде как хотят там же сделать и свой суд, чтобы не таскать арестантов через всю Москву. Администрация СИЗО старается заполнять камеры узбеками и таджиками, чтобы завершить ремонт. Когда я спросил у Проборы, по какой статье он сидит, то услышал, что по педофилии. Интерес к его проблемам у меня сразу пропал. Я никого не осуждаю, но всё же есть что-то запредельное в этом, что даже убийство не кажется таким уж мерзким.