Непокорная. Огонь внутри нас - стр. 13
— Если бы не он, то я потерял бы офис, Лиза!
— Да мне-то что от твоего офиса? Срать я на него хотела! Что нам дал твой долбанный, черт возьми, офис? Мы с шестнадцати лет как ненормальные работаем. Сами себя обеспечиваем. Ты себя что, олигархом считаешь? Быть может думаешь, что мы за твой счёт живём? За счёт твоего какого-то там офиса, которого мы знать не знаем? — брат сжимает мою руку и тянет к себе. Потому что я с каждым словом всё ближе подхожу к отцу. Чуть ли не в рот ему лезу. Кричу как обезумевшая. — Да я даже на выпускной пойти не смогла! Потому что мама болела. А у тебя, как всегда, денег не было! Никита одолжил, но я специально отказалась. Потому что было обидно! Ты никогда не обращался с нами как отец! Я зарабатывала и отдавала на лекарства. Мне некогда было развлекаться. И сейчас почти некогда! Но если ты считаешь, что сможешь добиться своего... Ты ошибаешься, отец. Кирилл — моё всё! Мама уже забыла, как я ночами из-за нее не спала. У меня только брат есть. Друзья и любимый парень. Хоть убей, но ты не сможешь меня сломать! Не сможешь! Я не расстанусь с Бессмертным, чьим бы он сыном ни был! Ты у меня детство отнял. Его отнять я не позволю! — тычу указательным пальцем.
По щекам тонкими струями текут слезы. Я как представляю, что без Кирилла останусь, так кровь в венах замирает. Я его люблю. Безумно люблю. Жизнь свою без него не представляю. А мой отец... Черт возьми!
— Выйдешь замуж, я сказал! — папа отвешивает пощечину настолько неожиданно, что я чуть ли не падаю. Брат вовремя хватает меня за талию, не даёт упасть.
— Отец! — рычит он. На лице Никиты желваки ходуном ходят. — Да ты... Ты... Да твою ж!!! Иди вещи собирай! — приказывает он мне. — Уходим!
— Я сам ухожу! — вдруг заявляет отец. Часто дыша он смотрит на меня. Его грудь вздымается. Лицо красное, а челюсти плотно сжаты. Будь его воля, влкпил бы ещё пару оплеух. — Дура!
Я без сил падаю на колени и плачу. Никогда не считала себя несчастной. Но в данный момент ещё как считаю. Мама бледная как простыня стоит в стороне. Будто статуя. Не двигается, не издает не звука. Смотрит в одну точку.
— Поднимись, Лиз. Поднимись, мелкая, — брат опускается на корточки рядом со мной, гладит меня по голове. Дверь захлопывается настолько сильно, что я вздрагиваю. — Ну всё. Ни черта он не сделает. Я не позволю. У тебя Бессмертный есть в конце концов. Ты думаешь, он отдаст тебя какому-то там...
— Петуху? — усмехаюсь сквозь слезы, вспоминая, как он назвал того самого «сына партнера» отца.
— Ага, — брат изображает ухмылку, но ни хрена ему не смешно. Он гладит мою щеку тяжело сглатывая. — Иди душ прими. А потом спать ложись. Я завтра квартиру искать пойду. Съедим отсюда. Я серьезно, если что...