Неподвижно лишь солнце любви - стр. 41
А вскоре последовало ещё одно поручение, очень похожее на первое, при выполнении которого тоже нельзя было не покривить душой. Кто-то мог сказать о нём с завистью, что попал, мол, парень в струю, но Синеусов оценил это иначе: не в струю он попал, а в капкан. И выдвижение, и досрочное присвоение воинского звания надо было теперь отрабатывать. Отказаться же от свалившихся на голову благ в себе сил не нашёл. Он даже не пытался себя оправдывать. Какие уж тут оправдания? О поездке в дивизию Стрихнина вспоминал, как о чём-то весьма отвратительном и мерзком, и особенно стыдно было перед другом и однокашником, которого там встретил, перед Андреем Световитовым.
Единственной отдушиной в эти дни было то, что на выходные он собирался в дом отдыха к детям, которые уже находились там со своей бабушкой, а его мамой. Об Ирине вспоминал редко, но не потому, что забыл её, а потому что просто не до того было. Он твёрдо решил найти её, но пока не представлял себе, каким образом достать её адрес. Стал подумывать о том, чтобы попроситься в командировку в город, где жила она, и попробовать отыскать её там, на месте, даже если для того придётся обойти все школы. Он даже представить себе не мог, что Ирина сейчас не за тридевять земель, а рядом, в том самом доме отдыха, где уже находятся его дети и куда сам он собирается на выходные.
Между тем, в пятницу Теремрину надлежало явиться на службу. Так уж получилось, что отпуск заканчивался именно в четверг. Не дотянул до выходных одного дня. Впрочем, Теремрин полагал, что это не так уж и страшно. Ведь уже вечером в пятницу он мог вернуться в дом отдыха, где у них с Ириной оставались ещё суббота и воскресенье.
В институте всё было по-прежнему. Да и понятно: лето, отпуска, затишье. Но буквально с порога Теремрина огорчили сообщением, что он назначен дежурным по управлению с субботы на воскресенье, то есть уже в субботу утром ему предстояло заступить на эту вахту. Правда, поразмыслив, он успокоил себя тем, что теряет не так уж и много. Путёвка-то было по понедельник включительно, а покинуть дом отдыха пришлось бы в понедельник рано утром, а то и в воскресенье вечером. Надо же было ещё подумать и о том, как посадить Ирину на поезд. В понедельник он вряд ли смог бы удрать со службы, а потому, вероятнее всего, пришлось бы отправлять её в воскресенье, поскольку негде было её оставить на целый день. Теперь же получалось так, что можно было провести в доме отдыха и понедельник, поскольку за дежурство полагался отгул, который те, кому выпадало дежурить с субботы на воскресенье, обычно брали сразу, в понедельник.