Непобежденные - стр. 38
А у мамы оладушки.
– Поешь, пока теплые.
Алеша черпнул оладушком сметану.
– Слышишь? – испугалась мама.
– Что?
– Гремит.
Положил оладушек, вышел в огород. На краю земли и впрямь вроде бы поухивало. Мама тоже вышла из дома.
– Может, гроза?
– Это война, мама. Ка-но-на-да называется.
Шагнул в сад.
Мама ждала его на крыльце.
– Неужто в Людиново придут? Или все-таки отгонят?
Алеша смотрел на яблони. Для немцев, выходит, сажали.
– Оладушки у тебя вкусные. Пойду поем.
Ел, чтоб только маме в глаза не смотреть.
– Мы немчуру все равно побьем. Били поляков, били французов. Немцев тоже били. На Чудском озере.
Мама охнула:
– Лешенька! Уж очень страшно. От Людинова до Калуги – сто восемьдесят километров и от Калуги до Москвы – тоже сто восемьдесят.
– Километрики, мама, дорого будут немцам стоить.
– Что нам немцы. О Паше сердце болит. Сколько уже полегло! Сколько еще ляжет…
– За Родину умирать не страшно.
– Молчи! – вскрикнула мама. – Не страшно ему… Матерям страшно! Матерям, нарожавшим наш народ. Дай тебе ружье, бегом побежишь стрелять. А пушки землю рвут вместе с людьми. Кто останется с твоей матерью, чтоб защитить ее? А у нее на руках трое.
Алеша опустил голову:
– Прости, мамочка.
Опустил руки, опустил плечи.
– Ты меня прости.
Машина подъехала к дому. Отец – большой, решительный.
– Оладьи? – Ополоснул руки, сел за стол. – Поем, и на завод. Оборудование будем отправлять. Завтра начнем эвакуацию людей. Где малые?
– Татьяне Дмитриевне помогают сад убирать. Хотеевой. Татьяну поварихой взяли в истребительный батальон.
– Ты, Ксения Алексеевна, тоже времени даром не теряй, собирайся, но умно собирайся. Бери самое необходимое. Наш эшелон последний, но будь готовой к отъезду уже через день, а еще вернее будет, что и через час.
Поел, выпил кружку молока, и с оладушком в руке – к дверям. Остановился перед Алешей:
– Совсем тебя не вижу. Как наш Павел-то, Господи!
Впервые у отца этакое с языка сорвалось, Бога вспомнил. Павел то ли в Кирове, то ли под Брянском, а война от Брянска уж очень близко.
Учеба
Утром за Алешей машина заехала, в машине Григорий Иванович Сазонкин – заводской человек. Контролер ОТК, великий изобретатель.
– Ксения! Алешу на завод беру. Рук не хватает, сама знаешь.
– А мы? – тотчас поднялись малые: Витя, Саша, Дина.
– Вы помогайте матери собираться в дорогу, – сказал Сазонкин. – Берите с собой самое нужное. И об Алешке позаботьтесь.
Повез Сазонкин Алешу не на завод, в лес.
– Я от Золотухина, приказано обучить тебя подрывному делу. Правду сказать, я сам вчерашний курсант. В Брянске меня учили.
Машину Сазонкин отпустил возле болота.