Неожиданные обстоятельства - стр. 17
Конечно, как и у любого подростка, у нее бывают трудные времена. Но она очень ласковая и отзывчивая девочка. Правда, с учебой у нас всегда были проблемы, ее это никогда не привлекало, и за каждую положительную оценку нам приходилось бороться. Но я уже привыкла к этому и воспринимала как нормальный жизненный процесс.
Дочка достигла дивана и протянула мне стакан воды.
– Спасибо.
Пенелопа примостилась рядом и посмотрела на меня.
– Ты какая-то странная сегодня.
– Правда? – спросила я, кинув на нее рассеянный взгляд и снова вернув его к телевизору, на удивление внимательно глядя на то, как расчленяют женщину. – Терпеть не могу фильмы ужасов, – пробормотала я со стаканом у губ.
– Мам? У тебя все нормально?
– Да. А что? – Я повернулась к Пе, и та пожала плечами.
– Не знаю. Ты ведешь себя странно.
– Странно, – повторила я, глядя в экран.
Мы обе молчали, и я почувствовала на себе очень внимательный взгляд дочери. Я не могла ничего сказать на ее замечание. Во-первых, потому что рассказывать шестнадцатилетней девочке о человеке, занявшем все мои мысли, я бы не стала. Да и нечего. А врать у нас как-то не принято. А во-вторых, если бы я решилась и рассказала, она бы сначала покрутила пальцем у виска на слова о том, что я заинтересовалась мужчиной, лишь почуяв его запах. Потом последовали бы расспросы, розыск мистера Уинстона на «Фейсбуке». Дальше я бы проболталась про его футболку, и Пенелопа еще раз усомнилась бы в моем здравомыслии. Что уж говорить, если я и сама в нем сомневалась, ежедневно натягивая на себя футболку мужчины, который мне не принадлежит. Так что обдумав все хорошенько, я чуть ли не впервые в жизни соврала дочке.
– Я просто безумно устала сегодня.
– Угу, – с сомнением пробормотала она. – Тогда не готовь сегодня. Перебьемся. Лесли притащила пиццу, и там осталось немного. Принести?
– Нет, спасибо. Сначала я в душ. А потом поем.
– Ладно. Мам, можно я кино досмотрю?
Я молча махнула рукой, направляясь в ванную.
Стоя под душем, я прокручивала в голове наше общение с Майлзом. Бывает такое ощущение, что тебе рядом с человеком неловко и хочется как можно быстрее закончить встречу, чтобы почувствовать хоть немного уюта. Но как только расходишься с ним, коришь себя за малодушие, потому что опять возникает желание оказаться рядом. И ты снова и снова, как фильм, ставишь на повтор воспоминание, только в своей фантазии ведешь себя увереннее, чувствуешь себя комфортнее. Тогда воспоминания становятся теплыми как шерстяной плед в дождливом октябре.
Майлз вызывал у меня именно такое ощущение. До встречи с ним я так сильно хотела его увидеть, а когда желание исполнилось, почувствовала неловкость и потребность поскорее сбежать. Теперь же я стояла в душе и сгорала от необходимости вернуться в салон его автомобиля.