Неотразимый и сексуальный - стр. 7
Ноа не ответил, что, несомненно, взбесило ее еще сильнее. Нервы и так звенели от напряжения, и она собиралась заставить этого типа отвечать, черт возьми.
Выровнявшись в кресле, Бейли сильнее сжала ручку и изо всей силы воткнула ее в плечо пилота.
– Отвечайте, живо!
Он дернул плечом, оттолкнув ее назад. Черт, неужели до него не доходит? У нее пистолет!
Ладно, на самом деле никакого пистолета у нее нет. Но он-то думает, что есть. Почему же он не дрожит от страха? Не молит о пощаде?
Вот она готова сделать и то, и другое: броситься на пол, сжаться в комок и выкинуть еще что-нибудь явно из программы детского сада, например расплакаться.
Однако Бейли, напротив, свела колени и вздернула подбородок, напоминая себе, что пока здесь командует именно она.
– Скажите, что происходит.
– Воздушные ямы.
– Что это значит?
– Мы поймали парочку воздушных ям, – сказал он медленно и очень отчетливо, как будто разговаривал с клинической идиоткой.
– Это плохо?
– Зависит от того, насколько хорош ваш пилот.
– А вы хороший пилот? – спросила она с некоторой робостью.
Он тихо и зло рассмеялся:
– Об этом надо было спрашивать раньше.
Она сидела у него за спиной и немного сбоку – как раз, чтобы видеть его профиль. А профиль у него был что надо! Сегодня его темные волосы явно не видели расчески, может быть, и вчера тоже. Тем не менее непокорные пряди так и манили к себе женские пальцы. Бейли знала это наверняка, потому что ей очень хотелось пригладить взъерошенные вихры.
Когда он говорил, его лицо не выдавало ни тревоги, ни беспокойства и голос ни разу не дрогнул! У него отлично это получалось – сохранять спокойствие.
Она это знала, потому что летала с ним раньше, по самым разным маршрутам. Ее всегда приводили в восхищение его спокойная сила, ровная и легкая манера держаться, да еще этот низкий, хрипловатый голос, в котором слышался почти неуловимый английский акцент.
Ноа управлял самолетом как профессионал – он им и являлся. Материал рубашки туго облегал плечи, такие широкие, что из-за его плеча Бейли не могла видеть линию горизонта. И она знала, заметила раньше: у него широкая грудь, а живот потрясающе плоский. Однажды, прошлым летом, Бейли подсмотрела, как он, стоя на взлетной полосе, сорвал с себя грязную рубаху, чтобы натянуть свежую. Жгуты стальных мускулов на руках и пальцы, длинные и, конечно же, огрубевшие от работы со всеми этими механизмами, чем он часто занимался просто потому, что возиться в самолетном нутре было для него в удовольствие.
– Гроза. Что-то рано собралась, – сообщил тем временем Ноа, колдуя над панелью управления, когда самолет снова нырнул вниз, отчего ее желудок болезненно сжался.