Неон, она и не он - стр. 30
«А когда он залезет на тебя, расслабься…» – вспомнила она Катькины наставления, почувствовав на себе тяжелую, горячую Мишкину дрожь. Помогая себе коленом, он принялся мягко, но настойчиво расталкивать ее ноги, и тогда она, поняв, что от нее требуется, последовала Катькиному совету и, сгорая от стыда, раздвинула их. Но Мишке этого оказалось мало, и она, освобождая бедра от его ерзающего нетерпения, развела их так широко, что невольно вообразила себя некрасивой раздавленной лягушкой.
Мишка устроился на ней, вцепился снизу в ее плечи, въелся в нее губами и замер, как на старте упоительного забега. Она же, впервые придавленная мужским голым телом, никуда бежать не хотела и застыла с опечатанным ртом и бьющимся сердцем, испытывая отчаянный, душный стыд. Мишка заворочался, задвигал бедрами, и Наташа почувствовала, как что-то инородное, мягкое и слепое тычется в нее, требуя впустить, но вместо того чтобы раскрыться, она стиснула зубы и напряглась, готовясь, как учила ее Катька, не к удовольствию, а к боли. Обнаружив в ее укреплениях брешь, настырный инородец просунул туда голову и с болезненным распирающим усилием принялся продираться внутрь. Оскорбленное неслыханным обращением лоно заставило ее рывком свести колени, но Мишкины бедра помешали, и тогда она судорожно выгнула спину. Прилипший к ней Мишка, вероятно, решил, что она хочет освободиться и с испуганной силой пронзил ее. Внезапная, преувеличенная ожиданием боль обдала пах, отчего она жалобно вскрикнула, дернулась и исторгла из себя нахального гостя. Потеряв сладкую цель, Мишка кинулся ее искать, нашел, но вдруг смешно замычал, задергался, после чего обмяк и затих…
Испачкав окрестности ее галактики чем-то сырым и теплым, он лежал на ней, уткнувшись лицом в подушку. Было тяжело, но она терпела, понимая, что произошло что-то неловкое и досадное. Когда он сполз, она незаметно провела рукой по лобку, и ладонь ее покрылась густой слизью. Растопырив пальцы и подхватив чистой рукой халат, она молча устремилась в ванную.
Особая минута, примечательный момент! Именно отсюда проистекает ее брезгливое отношение к мужскому семени. Скорее всего подспудной причиной тому – ненавидимый ею с детства кисель, который, прилипнув к ложке, тянулся за ней, пока его несли ко рту. Как сопли – говорили в детском саду. Туда же следует отнести густые носовые выделения, которые по очереди выбивали из себя незатейливые мальчишки, а так же сгущенное молоко. Так или иначе, но смотреть на все липкое и скользкое без отвращения она не могла с детства.