Неолит – не заграница - стр. 49
Но не всё происходило в племенах Раннего Неолита так, как хотелось бы Зуру. Многое ему не дано было постичь и принять сознанием своим. Например, то же людоедство в одних местах порицалось, в других – приветствовалось. Да и межплеменная вражда, и войны считались нормой. Впрочем, тоже самое происходило и там, в современном мире, в двадцать первом веке…
Аномалий в поведении иных людей не избежать. Ничего с этим не поделаешь. С тех давних времён человечество не стало лучше, наоборот… Кое в чём оно впало в декаданс, попала в мощный поток деструктивных явлений, который сами люди и сотворили.
Без преувеличения, Племя Уходящих можно было считать многочисленным, великим. Но оно не единственное в этих местах. Наученные ни за одно столетие горьким опытом, мужчины брали себе жён, каких угодно и сколько угодно, но только не из своего рода. На кровосмешение был тоже был наложен величайший запрет, дабы от таких браков и совокуплений не рождались глупые и уродливые люди. Это было и священным повелением самого Верховного и Великого Бога Дагу Бо.
Не нарушай запрета – и дети будут рождаться здоровыми, сильными и счастливыми. Ведь, встречая на людских и звериных тропах женщин, Зур не мог знать, из какого они племени. В любом случае он тоже не хотел идти против Великого Закона. Изгою категорический запрещалось вступать в половую связь с любой из женщин. А другие варианты были исключены для всех людей и жестоко карались. Поклонники таких вот «ценностей» того времени заживо сгорали на кострах, порой становились и пищей для тех, кто вёл более или менее нормальный образ жизни.
Пусть Зур был силён и бесстрашен, но он не собирался ссориться с богами. Конечно же, судьба изгнанника была нелегка, но он привык к ней и даже временами видел рядом с собой, как ему казалось, добрых и злых духов. А может, и не казалось, и они на самом деле, по каким-то, непонятным причинам приходили к нему.
Зур был человеком из Племени Уходящих и гордился данным фактом. Правда, он знал и хорошо помнил, что является сюда из России двадцать первого века, не менее дикого, чем времена Раннего Неолита. Обезьяну, которая уже излечилась от ран, он называл Тан потому, что она очень часто среди других звериных слов повторяла, именно, это. Глянув в глаза своей гигантской подруги, он сказал: «Совсем скоро Зуру и Тан придётся расстаться. Ей пора идти к своим, «хвостатым людям».
Она мотнула головой, как будто в знак согласия. Возможно, она поняла смысл слов своего друга. Обезьяний мир, как человеческий, да и любой другой, непостижим.