Неолит – не заграница - стр. 15
Глотов в беседе с Зурановым занимался даже не философствованием на острую тему, а скорее – беспредметными схоластическими рассуждениями и самой элементарной софистикой. Ни себе, ни Алексею он не советовал, как принято, бежать впереди паровоза. За локомотивом тоже не следует гнаться. Это бесполезно. Лучше уж находиться в сторонке от основной магистрали и периодически швырять в проходящие поезда камни, но так, чтобы никто не догадался, откуда они летят.
Вот и весь разговор. Глотов ему фактически не верил или очень культурно, вежливо и витиевато изображал из себя скептика.
Зуранов ушел от него далеко не в приподнятом настроении, скорее, в подавленном. Алексей понимал, его попросту отшили по причине того, что он, как явление и категория состояния, никак не укладывается в рамки не только писанных, но и неписаных законов… земной жизни. Получается, что он не феномен, а просто урод, каких не так уж и мало на планете. Правда, об этом уже сотни раз написано и постоянно писаться будет. Раздольное поле деятельности для полуграмотных компиляторов от фантастики,
Для пёстрого петуха, способного взлететь только на забор, главное – вовремя прокукарекать, как говориться, обозначить тему, а утро пусть и не наступает. А тот, кто попытается, как-то, осмыслить происходящее, объявлен будет их хозяевами и кукловодами абсолютным неформатом во всех областях человеческой жизнедеятельности. Так вот и живём, и хлеб жуём.
Об этом Алексей думал, когда входил в ближайший городской сквер. После безрезультатных бесед с Листриловым и Глотовым он окончательно осознал, что даже внутренняя свобода является для некоторых людей просто хламом. А вот поговорить и даже покричать о ней можно, разумеется, с выгодой для себя, своих родных, близких и давних знакомых.
После его встречи с Глотовым, признанным исследователем паранормальных явлений, Алексея окончательно поглотило чувство полного одиночества в обоих мирах, где он поочередно. Он, можно сказать, почти утонул в одиночестве, понимал, что от него явно предпочитали находиться в стороне почти все, даже те, кому он когда-то доверял.
Конечно же, генерал Листрилов не входил в их число. Алексей знал ему цену. Этот большой начальник от полиции, по сути, был опасным преступником. А приходил Зуранов к нему не просто на беседу, ещё раз хотелось убедиться в том, что на Земле и, конкретно, в России ещё немало бесов в людском обличье.
Зуранов присел на небольшую скамейку. Задумался. Когда же начались его путешествия из одной обители в другую? Вспомнил! Да и разве забудешь? Ему исполнилось тринадцать лет. А ровно через семь дней после его дня рожденья произошло самое первое перемещение в незнакомый ему мир. И оно запомнилось Алексею на всю жизнь.