Неоконченный пасьянс - стр. 20
Молодой стройный ротмистр, сидя за большим столом в кабинете дежурного, соседствовавшим с приёмной начальника вокзала и кабинетом командира жандармской команды, был занят делом, требовавшим максимального сосредоточения внимания, а именно – очинял карандаши, которые по мере готовности опускал в гранёную яхонтовую карандашницу перед собой.
– Добрый вечер, господин ротмистр, – поприветствовал дежурного Агафон. – Давненько не встречались, Андрей Павлович!
– Да уж, давно, – с улыбкой отозвался ротмистр. – Почитай, неделю у нас не были, господин Иванов.
Были они старыми знакомцами, и по роду служебных обязанностей видеться им доводилось довольно часто. Между жандармом и сыщиком давно установились добродушно-ироничные отношения, потому как Агафон по простоте своего происхождения принимал на себя роль сермяжного, неунывающего коллеги, а ротмистр Давыдов, сын артиллерийского полковника, только начинал свою карьеру в Корпусе жандармов и никаких оснований кичиться своей службой не имел. Был он куда моложе Иванова, но молодости и неопытности своей не стеснялся, с простоватым на вид Ивановым не чинился и не важничал.
– Я, видите ли, решил ввечеру немного поработать, карандашики очинить. – сказал ротмистр, отодвигая в сторону ножичек и лист с горкою стружки.
– Хорошее дело, Андрей Павлович, – согласился Иванов. – Не всё же в оловянных солдатиков играть, правда? надоть и карандаши поточить.
Между полицейскими и жандармами традиционно существовали холодные, если не сказать натянутые отношения. Хотя обе структуры входили в состав Министерства внутренних дел, жандармерия внутри него была обособлена в виде Корпуса жандармов, подчинённого напрямую министру, который традиционно носил звание шефа Корпуса. Поскольку офицеры Корпуса набирались из числа молодых выпускников военных училищ, полицейские почитали жандармов военнослужащими, именовали их «сапогами», и посмеивались над строевой и стрелковой подготовкой жандармских команд, полностью заимствованной из армии. Жандармы в свою очередь считали полицию «штатской организацией», называли за глаза её сотрудников «штафирками» и «шпаками в кителях», и относились к ним как к сплошь лентяям и выпивохам. Ведомственную ревность особо питало то обстоятельство, что политический сыск в Империи, а также контрразведка были отнесены к ведению Корпуса жандармов; данное обстоятельство свидетельствовало о Монаршем доверии этой организации и чрезвычайно уязвляло самолюбие полицейских всех рангов.
– Ну уж нет, по оловянным солдатикам у нас есть другие мастера, я всё больше по каруселям.– Давыдов искоса посмотрел на ощетинившуюся карандашницу; торчавшие вверх наточенные грифеля напоминали то ли пики, то ли частокол.– Ну-с, и что же привело Вас к нам на сей раз, господин сыскной агент?