Неоконченный пасьянс - стр. 10
– Была ли погибшая беременна? – уточнил Иванов.
– На основании визуального осмотра – нет. Точнее можно будет сказать после анатомирования.
– Личность установлена? – спросил Гаевский буднично, повернувшись к приставу.
– Да. Это горничная Надежда Толпыгина. Служила у хозяйки этой квартиры, вдовы статского советника Мелешевич. – ответил Жеребцов. – Погибшая проживала здесь же, в этой квартире, там далее по коридору её чулан. Всего в квартире учтены двое жильцов госпожа Мелешевич и Толпыгина.
– Я хотел бы обратить ваше внимание… – подал голос полковник Волков и замолчал, ожидая, что на него обратят внимание.
– Да, что такое? – живо оборотился к нему Гаевский.
– Позвольте отрекомендоваться: я полковник Главного штаба в отставке Волков Сергей Викентьевич, старинный друг семьи Мелешевич. Александра Васильевна, хозяйка квартиры, в девичестве носила фамилию Барклай, она доводится двоюродной сестрой известному географу и путешественнику Николая Николаевичу Барклаю.
– Тому самому, что изучал аборигенов Полинезии? – уточнил Гаевский.
– Именно. Как вы, полагаю, знаете, буквально три недели назад Николай Николаевич скончался. Александра Васильевна видит свой человеческий и гражданский долг в учреждении в его родовом имении музея. В этом доме хранятся некоторые из вещей учёного, имеющие исключительную ценность, как научную, так и ювелирную.
– А что, у полинезийцев существовала обработка золота? – с сомнением в голосе полюбопытствовал Гаевский.
– Николай Николаевич Барклай исследовал не только Полинезию. Свою научную карьеру он начинал с путешествия в Египет в составе немецкой экспедиции. Кстати, именно за свои египетские исследования Николай Николаевич был избран членом Географического общества; если не ошибаюсь, самым молодым за всю историю. Мне известно, что некоторые предметы египетской коллекции Николая Николаевича Барклай хранились именно в этой квартире. Кстати, Александра Васильевна очень трепетно относилась к своему родству с Николаем Николаевичем и в последние годы, уже после смерти мужа, стала требовать от окружающих, чтобы те именовали её именно» госпожой Барклай», а не Мелешевич. Это, конечно, шло против наших обычаев, но такова была её воля.
Гаевский и Иванов переглянулись.
– А вы, Сергей Викентьевич, как здесь оказались? – продолжал задавать вопросы Гаевский.
– Я был приглашён хозяйкой для проверки приходно-расходной книги, представленной управляющим имением. Получил записку.
– Записка при вас?
– Нет, ну что вы. Полагаю, дома. Не имею привычки носить с собою личную переписку.