Ненужная семья - стр. 7

– Я больше не буду, – бурчит под нос. – И буду вести себя хорошо.

– Это я слышала сегодня утром, и вчера, кстати, тоже, и даже позавчера… – напоминаю, и Настя зажмуривается, скорчив виноватую гримаску.

Я тоже в детстве думала, что если закрыть глаза, а потом открыть их, то всё будет уже по-другому. Может, и сейчас стоит попробовать?

– Это был последний раз. Честно-честно, мамочка. Я буду слушаться. Обещаю.

– Хорошо. – Оттаивает моё сердце. Не могу на неё долго сердиться, но дочь тут же выбивает почву из-под моих ног своим вопросом:

– Мам, а папа купит мне на день рождения самокат?

4. Глава 4

Самокат Настя хочет давно. Да и как не хотеть, если все дети катаются на самокатах? Только почему-то каждый раз его покупка откладывалась, и Олег пообещал купить его Насте на день рождения.

А сейчас что? Ни Олега, ни самоката, ни дня рождения, потому что оно как раз выпадает на следующий день после операции. Символично? Возможно. Только сама операция стоит под большим вопросом. Можно, конечно, позвонить Авилову и попросить его перенести время… Только такая идея мне совершенно не нравится.

Я не знаю, как объяснить дочке, что она больше не нужна своему папе. Что он променял её на свой личный отдых и чужую бабу, с которой ему теперь «нормально». А мы для него теперь ненужная семья.

– Ай! Мама, мне больно! – пищит Настя, отрезвляя мой мозг от ненависти, бушующей в груди.

– Прости, зайка! Я не специально, – винюсь, присаживаясь перед ней на корточки и осматриваю маленькие пальчики. – Так не больно?

«Яся, ты совсем озверела, так сжимать детскую руку!», – корю себя за такую неосмотрительность.

– Нет, больше не больно.

– Прости меня, пожалуйста, – шепчу в испуге, держа самые дорогие для меня пальчики в своих руках. – А, знаешь, что? – спрашиваю и вижу, как загораются глаза у моей крошки.

– Что? – выдыхает, затаив дыхание.

– Давай, мы прямо сейчас поедем и купим тебе самокат.

– Правда? – смотрит на меня неверящим взглядом. В нём столько надежды, что моё сердце сжимается, а в горле застревает крик.

Мне хочется кричать от безысходности, от того, что завтрашний день может не наступить, ведь если не станет Насти, мне незачем будет жить. Но сегодня она хочет самокат, и я просто не имею права сказать ей «подожди немножечко, пока на самокат нет денег», когда её отец, наплевав на нас, уехал отдыхать. Меня швыряет из стороны в сторону и выкручивает от такого поступка.

– Правда, – шепчу, глотая разрывающую сердце ярость.

Обида, гнев, беспомощность – всё смешалось в моей душе. И только один светлый лучик придаёт мне силы сейчас не сломаться – моя дочь.