Ненужная семья - стр. 29
Кстати, Олега, действительно, ни на одной из двадцати выложенных фотографий нет. Есть его вид со спины, плечо, кисть, но нет ни одного снимка, где он смотрит в камеру. И у меня мелькает ядовитая усмешка, что моему мужу стыдно показать свои глаза. Ещё меня поражают ответы самой Аделины, обещающей представить своего избранника сразу же, как только решится одна небольшая проблемка. Я так понимаю, под проблемкой Лазарева подразумевает, что её жених немножко женат.
Возмущение и негодование затопляют душу и переходят в неконтролируемое бешенство. Как?! Как можно было променять здоровье своего ребёнка на дорогую безделушку?! Ну завёл ты бабу, уйди по-тихому! Но нет. И я снова ловлю себя на мысли, что это Ольга Дмитриевна надоумила его забрать деньги.
Ещё чуть-чуть и я сорвусь. Поэтому просто закрываю чужую страницу.
Интересно, что бы сказала это самая Аделина, если узнала настоящую цену своего кольца. Не думаю, что Олег поделился с ней этим. Хотя сейчас это уже не играет никакой роли.
Я сегодня же пойду в суд и подам заявление на развод, чтобы как можно быстрее избавиться от мерзкого предателя. Но сначала я хочу заехать к Олегу на работу.
Беру с собой папку со всеми Настиными медицинскими документами, чтобы не быть голословной, а объяснить ситуацию, как она есть. Не люблю давить на жалость и другие эмоции, но сейчас я не просто в безвыходном положении, а в отчаянии, и мне совсем не до моей гордости.
Настя, обидевшись, что я не разрешила ей взять с собой самокат, сидит рядом молча. Смотрит в окно. А я, пока она не отвлекает, мысленно выстраиваю диалог, что и как буду говорить. Ситуация выглядит настолько ужасной, что я не представляю, как смогу всё объяснить. Очень переживаю и не могу успокоиться. Ведь, по сути, против мужа никаких доказательств на руках у меня нет.
Мы выходим из микроавтобуса, и дальше придётся идти пешком. Объясняю Насте, что мы идём к папе на работу. Прошу её сидеть тихо, пока я буду разговаривать, никуда не лезть, и, по возможности, не задавать никаких вопросов.
– Это как у того врача, да? – имеет в виду психолога, когда из-за её излишнего любопытства ей поставили гиперактивность.
– Да, Настюш.
– Ну ладно, – вздыхает. – А потом мы покатаемся на самокате?
– Мне нужно ещё в суд.
– Зачем? – даже останавливается, услышав страшное слово. – А-а… Я поняла! Чтобы наказать преступников.
– Можно сказать и так, – ухожу от прямого ответа. По-хорошему, надо спросить, откуда она знает такие слова.
– У Лёвы папа ловит бандитов, а суд их наказывает, – вдруг выдаёт дочь.
– Это тебе Лёва рассказал?