Неназываемый - стр. 43
Она выросла среди мертвецов, но никогда прежде никого не убивала. Это было трудно осознать – мужчина, который минуту назад сражался и говорил, теперь стал таким же, как костлявые жрицы в криптах Дома Молчания. И в отличие от них, он никогда не воскреснет.
Ксорве помогла Сетенаю перевернуть будто спящего Акаро на спину. Он был тяжелым. Сколько, должно быть, в нем было силы, раз он так легко двигался. Ксорве осознала, что вся дрожит, и убрала меч в ножны, чтобы не выронить.
Сетенай опустился на колени у лица Акаро и, сняв забрало, положил его на землю – просто кусок металла.
– Дурачок, – снова сказал Сетенай. Акаро был молод, по крайней мере, по меркам Тлаантота. Глаза закатились, ручейки крови, сбегавшие из носа и рта, портили тонкие черты лица. – Глупый мальчишка. Возможно, Олтарос думал… ладно. Что уж тут. Его нельзя было переубедить.
А теперь нельзя это исправить, подумала Ксорве. Я не могу ничего изменить. Акаро мертв. По-другому защитить Сетеная было невозможно. И теперь ей нужно научиться с этим жить.
Сетенай сложил руки Акаро на груди, укрыл плащом, и они с Ксорве покинули библиотеку Эчентира.
Пару недель Ксорве и Сетенай укрывались в глуши. Сетенай выбрал сложный маршрут по Лабиринту, следуя каким-то своим планам. Он делал это не задумываясь, как будто это была его собственная прихоть и ему просто нравилось ходить кругами и оставлять ложные следы.
Ксорве радовало, что она снова в пути. Новые места, необходимость все время оставаться настороже, изнурительная ходьба с тяжелым рюкзаком – все это позволяло отгонять от себя мысли о смерти Акаро, хотя порой он появлялся в ее снах, окровавленный, но живой.
Как-то раз они остановились на ночь в разрушенной часовне в необитаемом мире на границе с Карсажем. Сетенай разжигал костер. Лежа на походной постели, Ксорве смотрела на истертые изображения богов Карсажа и думала о Парце. Он так и не узнал, что случилось с его словарем.
– Мы вернемся в Серый Крюк? – спросила она. Синие Вепри уже должны были вернуться с задания, и ей было интересно, как все прошло. Если они вернутся домой, к привычным занятиям, она наверняка сможет чувствовать себя как прежде.
Сетенай, все еще занятый костром, ответил не сразу.
– Я не уверен, что для нас будет безопасно вернуться, – сказал он. – Ты очень расстроишься, если мы оставим все это позади?
– Думаю, я буду скучать по своей кровати, – сказала Ксорве. Она не хотела признаваться, что будет скучать по Вепрям. Довольно того, что Сетенай уже усомнился однажды в ее верности. – И там остались все наши вещи. – Произнося эти слова, она уже знала, что этого не случится. Если бы Сетенай хотел вернуться, они бы уже вернулись. – Но я не возражаю, – поспешно добавила она.