Неназываемый - стр. 38

– Ну, здесь его точно нет, – сказал Сетенай.

– Потому что ты не смог его отыскать? – парировала Оранна. Она по-прежнему не отрывала взгляда от цилиндра, но перестала его поворачивать. – Ясно.

– Если бы мое мнение тебя не интересовало, ты бы не стала мне писать, – сказал он.

Ксорве разрывалась между облегчением оттого, что Оранна ее не замечала, и смущением оттого, что оказалась свидетельницей происходящего. Она никогда не слышала, чтобы Сетенай разговаривал с кем-либо в подобном тоне – и чтобы кто-нибудь ему в таком же тоне отвечал.

Помолчав, Оранна заговорила снова:

– И почему бы ему не быть здесь? Ирискаваал была покровительницей Пентравесса, разве не так? Известно, что он посещал Эчентир незадолго до его разрушения. Часть моих источников говорит, что Реликварий был создан здесь.

– Даже если так, – сказал Сетенай. – С момента создания Реликварий не раз крали, перевозили и перепрятывали во множестве миров.

– Такова легенда, – ответила Оранна. – Но что, если мы ошибаемся? Я готова смиренно признать, что это возможно.

– Ерунда. Он бы не пережил катастрофу.

– Не понимаю почему, – сказала Оранна. – Ирискаваал вполне могла его пощадить.

– Эчентир она тоже могла пощадить, – сказал Сетенай.

– Эчентир предал ее, – возразила Оранна. – А Пентравесс был верен ей до самой смерти. Выслушай меня. Впервые о похищении Реликвария было сообщено более двенадцати веков назад, и это считалось правдой. Но я нашла новый источник того же времени, который намекает на то, что это вымысел.

– Неужели? – протянул Сетенай. Ксорве ощутила, что за его иронией скрывается интерес. Уши Сетеная дернулись, как у кошки.

– Это «Анналы Исшесса», – сказала она.

Сетенай нахмурился.

– «Анналы» отрывочны. Я читал фрагменты, и там нет ничего о…

– Ты читал не все, – сказала она. Она достала из кармана тонкий кожаный футляр и протянула его Сетенаю, хотя на самом деле отдавать не собиралась.

– Оранна… – начал он.

Ксорве держалась в стороне от них, считая себя лишней, но она обратила внимание на предупредительную интонацию Сетеная. Брови сошлись к переносице, уши плотно прижаты к голове.

Внутри футляра лежал клочок сморщенного папируса размером с ладонь Ксорве, покрытый тонкими выцветшими письменами.

– Я уже видел его, – ответил Сетенай. – Перевести мне не удалось, но его пытались продать мне много лет назад. Это ловушка.

От его тона у Ксорве встали дыбом волоски на шее. Что-то случилось, они были в опасности. Она отошла от Сетеная и Оранны и посмотрела вниз, в сторону вестибюля. Сколько здесь выходов? К верхним ярусам вели разные проходы и мостики, но на их галерею можно было забраться только тем путем, которым они пришли.