Ненавистная пара - стр. 26

Я не встал с нее – тупо сполз, содрогаясь всем телом, с унижением осознавая, что до того дошел: сожму стояк через штаны разок – и кончу до искр из глаз вот прямо так, на коленях, в рабской позе у ее ног. Столько лет убил, запрещая себе думать о ней, вспоминать, представлять ее, трахая других, а вот она приперлась, и еще и суток нет, а я уже едва не при смерти от похоти. Словно и не забывалось ничего, не стиралось, а, наоборот, копилось, собиралось, росло и еще чуть – и порвет меня к бесам.

Сгреб с пола ее одежду и бросил в огонь. Выпотрошил сумку, нашел карту и кошель, и хотел уже тоже отправить в камин, как вдруг заметил, что на дне что-то блеснуло. Тряхнул, извлекая на свет тусклый ободок тонкого серебряного браслета с черненой вязью незамысловатого узора, и загривок опять вздыбился от болезненных воспоминаний. Дешевая побрякушка – мой первый и единственный подарок глупой девчонке Летэ, заставивший тогда ее глаза сиять таким ошеломляющим счастьем, будто я ей весь мир на ладони преподнес, а не кусочек металла, сделанного каким-то криворуким ремесленником. Вот когда я впервые испытал нечто похожее на гремучую смесь стыда и тревоги, но не послушал своих инстинктов, не остановил всего дерьма, что случилось дальше. Но чего уж теперь вспоминать.

Уже замахнулся кинуть дурацкую вещицу в огонь, но вместо этого сунул в карман и, быстро обувшись, пошел искать Гаррета. Естественно, нашел его в постели сразу с двумя девками, одна их которых гарцевала на нем, а другая ерзала на лице. Вот никогда не понимал, что за удовольствие облизывать рот и остальные части тел, где побывало количество членов, с трудом поддающееся подсчету.

– Свалили! – рыкнул девицам, проигнорировав предложение присоединиться.

Благодаря давней встрече с моей «горячо любимой» парой и так-то секс другими бабами для меня стал едва ли намного приятнее самоудовлетворения, но я как-то с этим гадством свыкся, но вот теперь, когда ее близости да запаха нахапался до одурения, от перспективы таранить в поисках облегчения чье-то тело, на месте которого хоть завяжи глаза и заткни нос не смогу представить ее, почти выворачивало.

Ни хрена мне больше никакие подделки не нужны, я Летэ получил, считай, так что каждую каплю своего вожделения в нее заколочу, залью, никаких поблажек ни ей, ни мне.

Взяв свою сумку со сменной одеждой, которую всегда и всюду было принято с собой таскать двуликим на случай спонтанного обращения при неизбежных конфликтах, я велел бейлифу собираться.

– Далеко? – поинтересовался он, ополаскивая свое хозяйство в тазу, стоявшем на тумбе, как только за проститутками закрылась дверь.