#НенавистьЛюбовь. Книга вторая - стр. 14
Тут уже не выдержал отец. Вступился за меня.
– Прости, она всегда такая, – тихо сказала Каролина, пока ее мать орала на моего отца, а весь участок дружно делал фейспалм.
– Все в порядке. Ты что, – улыбнулся я ей с сочувствием.
– Иногда я ее ненавижу, – вдруг вырвалось у нее. – Вечно ведет себя как хабалка. Выставляет себя посмешищем. И меня заодно. Прости, Дан.
– Гражданка, вы не могли бы потише? – попросил в это время кто-то из ментов.
– Я сама буду решать, потише мне быть или погромче. А на вас и вовсе в суд подам. Притащили моего ребенка в такое место! Как преступницу!
– Следить нужно за своим ребенком, дамочка.
– Не поняла – вы это меня «дамочкой» назвали? – Она даже задохнулась от гнева. – Да вы знаете, что я…
– Мама, хватит! – вдруг громко и звонко сказала Каролина. – Прекрати, пожалуйста. Стыдно.
На этом ее мать успокоилась и утащила Каролину из участка. А меня увез домой отец. И еще час я слушал нудную лекцию о том, что не стоило пить и драться. Каролине действительно было стыдно. На следующий день она даже приехала ко мне домой – извиняться.
– Пожалуйста, прости, – повторяла она, пряча глаза. – Маму слишком заносит.
– Все в порядке, Каролина, – улыбнулся я ей. – Но ведь она права. Кто ты и кто я. Вы богатые. Мы обычные.
– Чушь, Дан! Это такие глупости! Ты мой самый лучший друг. Мне плевать, сколько у тебя денег. Понимаешь? Я дружу с тобой, потому что ты хороший человек. И только поэтому, – в отчаянии говорила Каролина. И я знал, что она говорит искренне.
Она успокоилась не сразу, но, слава богу, не плакала. И даже посоветовала все-таки еще раз поговорить с Дашкой, чтобы все решить.
– Если любишь – не отпускай, – сказала она мне. И я решился на третью попытку. Перед ее уходом послал Дашке сообщение, в котором написал, что она мне нравится. Но в итоге Сергеева уже в третий раз меня отшила.
Кого-нибудь отшивали блюющим смайлом? Меня – да. «Какой ты идиот. Бесишь. Иди к своей Каролиночке!» – ответила мне Дашка, поставив этот тупой смайл. И я не смог сдержаться. «Передай Скотскому, что ему не жить. Найду и выбью все дерьмо», – пообещал я, решив, что она окончательно выбрала его, а не меня. Дня два мы не виделись. А потом Сергеева притащилась ко мне в комнату, пока я был в душе, и стала рыться в моих вещах. Я ненавидел, когда кто-то трогал мои вещи – даже матери не разрешал убираться в своей комнате, делал это сам. А Дашка пришла и сразу же запустила свои острые коготки в то, что я прятал ото всех. В мои стихи.
Когда я вошел в комнату с полотенцем наперевес и с мокрыми после душа волосами, Сергеева озадаченно таращилась в мой черный лаковый блокнот на пружине. Читала мои стихи. Стихи, которые я ото всех прятал. Стихи о том, как я люблю ее. Очередное доказательство моей слабости.