Ненасытное море - стр. 34
– Мне немного о нем известно, – терпеливо отозвался библиотекарь, – Знаю лишь, что зовут его Джоном, и что прозвище Барракуда себе он взял сам. Я бы и не запомнил, да прозвище зацепило – о капитане Рике-то я никогда не забываю, часто вспоминаю, упокой, Господи, его душу.
Доминик и Ричард снова переглянулись. На то, чтобы отец после некоторых событий обрел покой, им тоже очень хотелось бы надеяться.
– А раньше вы говорили, что Барракуда был страшным и жестоким пиратом, – не удержался от напоминания обладающий хорошей памятью Тедерик, и с невинной улыбкой развел руки в стороны, – Я слушал вас и боялся его. А потом, когда довелось познакомиться лично…
– Дерек! – братья Конте в едином порыве повернулись к болтливому парню, и тот поспешил прикусить язык. Но было поздно – слова слетели с губ, и старик их услышал.
– Познакомиться лично? – он нахмурился, приподнимаясь на стуле, – Ты это о чем, мой мальчик? С кем тебе довелось познакомиться?.. Если мы говорили о Рике Барракуде…
– То именно с ним все мы и познакомились, – закончил привычно уверенный в себе и хладнокровный Карл, переводя неспешный взгляд на друзей, – Я полагаю, нам следует рассказать мистеру…
– Саердейлу, – с готовностью подсказал библиотекарь. Еж кивнул.
– Мистеру Саердейлу все о наших приключениях. Думаю, будучи родней Зака, интересуясь «Гиеной», он имеет полное право знать о ее судьбе… И, кроме того, быть может, узнав о том, что нам довелось пережить, он поймет и для чего нам знать о мокое. И почему так важно наличие в этом мире другого Барракуды.
***
Рассказ обо всех приключениях занял ровно столько, сколько требовалось для максимально сжатого, но при этом емкого пересказа долгого и трудного путешествия, с опущением некоторых подробностей, касающихся Молле. Старый библиотекарь, слушая, тихонько охал, иногда с недоверием сдвигал брови, а потом в безмолвном поражении качал головой.
Когда прозвучало последнее слово, и рассказчик, чью роль попеременно играли Доминик и Арчибальд, сообщил, что повествование закончено, мистер Саердейл исторг тяжелый вздох и, опустив плечи, еще раз покачал головой.
– Право, не знаю, что и сказать, ребята… – пробормотал он, – По всему выходит, что вы об этой твари… как это он себя называл? Мокой? Странное же прозвание, как я понял, на мокоя он вовсе не похож?
– Так говорил и боцман с «Гиены», – заметил Конте-старший, пожимая плечами, – Он же общался с ним, и говорил, что его всегда поражало, почему морской дьявол именует себя мокоем. Но тут уж – что с кровожадной тени взять! Подозреваю, у него давно не все дома.