Ненастье - стр. 66
– Жми, Егорыч! – издалека крикнул Серёга и заржал. – Рекорд в толчке!
– ВДВ! – победно взревел Быченко, стискивая в кулаке берет.
Говорили, что в Афгане Егор Быченко командовал разведвзводом и получил орден Боевого Красного Знамени…
Первую половину дня Герман катался на «барбухайке», но ему хотелось остаться во дворе «на Сцепе», где сейчас все заодно в работе: тут смеются друг над другом, но не ссорятся, тут меряются силой и ловкостью, тут девки смотрят с лоджий, тут общее радостное оживление. Герман попросил Серёгу после обеда заменить его в автобусе другим водителем. Лихолетов заменил.
Обед привезли в бачках из ближайшей столовки. Девчонки во дворе раскладывали макароны с котлетами по плоским алюминиевым тарелкам.
– Подходите за добавкой, подходите за добавкой, – повторяли они.
– Серый, чего такой фигнёй кормишь? – спрашивали парни у Серёги.
– Меню афганское! – не смущаясь, балагурил Лихолетов. Он стоял возле бачка, держал миску в руке и всем напоказ орудовал ложкой. – Макароны джихадские, котлета «Клятва Ахмад Шаха», бром и хлорка по вкусу! Всем приятного гепатита!
Парни смеялись, вспоминая жратву в Афгане, и больше не возмущались: домашнее будет дома, а сейчас они солдаты, поэтому лопай что дают.
Герман сидел на скамейке неподалёку от Серёги, и рядом вдруг подсела красивая грудастая девица с весёлыми и развратными глазами.
– Позови Лихолетова, – негромко попросила она. – У меня дело.
– Ладно, – кивнул Герман. – А ты кто?
– Марина, – со значением сказала девица и улыбнулась. – Моторкина.
Герман понял, что это жена Мопеда, Гоши Моторкина, – мутного типа, который вертелся на подхвате у деловых приятелей Гайдаржи. Хотя вообще-то жена Мопеда была беременна, и сегодня утром её увезли в больницу.
– Ты, что ли, уже родила? – нелепо спросил Герман.
Марина засмеялась, мягко толкаясь грудью Герману в предплечье.
– Я сестра Гошки. А жена у него тоже Марина. Позови Лихолетова.
Оказывается, придурок Гудыня в своей лифтёрской каморке всё-таки нарезался разбодяженным спиртом с Моторкиным, с Лёликом Голендухиным и с Андрюхой Чабановым – такими же болванами, как и сам. Марина пришла нажаловаться на алкашей и попросить, чтобы ей притащили брата домой.
– Вот гады завсегдатые! – в сердцах сказал Серёга. – Сукамулировались всё-таки, мудни!.. Немец, поможешь девушке? Витя Басунов, а ты прикрой лавочку у Гудыни. Можешь табло ему разбить.
– Прикрыть лавочку у Гудыни, – кивнул Басунов.
Пока Марина искала подмогу, Голендухин успел куда-то уползти, а Мопед, Гудыня и Чабанов, пьянущие, валялись в лифтёрской, словно бомжи в коллекторе на теплотрассе. Герман взгромоздил Мопеда на плечо.