Ненадёжный призрак - стр. 18

Достаю из рюкзака свои скудные припасы и раскладываю их на траве. Пара зачерствевших лепёшек лефсе, горсть орехов, начатая шоколадка, изрядный кусок коричневатого козьего сыра. Мамин кофе кончился первым, и вчера я наполнила термос чаем из брусничных листьев. Неторопливо потягиваю горячий настой, обдумываю свои дальнейшие действия. Еда не проблема, в летнем лесу её полно, и я умею её добывать. Вода не проблема тоже: в своих героических вылазках, пусть и не приведших к желаемому результату, я наткнулась на горную речушку. Гораздо больше меня беспокоят холодные дождливые ночи, но в целом четыре недели под открытым небом в июле – не то испытание, которым меня можно было бы напугать. Прищурившись, смотрю в сторону её дома. Из трубы поднимается полупрозрачный, почти незаметный дым. Отлично просушенные дрова, автоматически замечаю я. Между прочим, заготовленные моим братом, думаю я со злостью. А почему бы, собственно, не взглянуть поближе на дом, где последние пять лет провёл Олли? Если Джефф не ошибся при переводе, то номинальное приглашение у меня есть. Невидимость лесной твари мне только на руку: чем дальше мы друг от друга будем держаться, тем лучше обеим. Допиваю чай, снимаю палатку и убираю все вещи в рюкзак. Прогуляюсь в гости.

Подойдя вплотную к изгороди, останавливаюсь. Можно сколько угодно называть этот дом и хозяйственные постройки «её логовом», но, находясь рядом, вынуждена признать: хутор выглядит вызывающе, подчёркнуто по-людски. Как если бы здесь жила обычная деревенская семья, отчего-то решившая поселиться подальше от остальных. У входа в дом разбита большая овальная клумба, разноцветью которой позавидовала бы любая хозяйка Рейнфюлдола, а уж наши кумушки знают толк в нарядных цветниках и альпийских горках. Жёлтая горная арника, лиловая шёлковая гвоздика, белые люпины и высоченные пики аконитов, увешанные фиолетовыми цветами, похожими на башмачки гномов. Буйно цветущие травы собираются в пышное яркое облако, плывущее по двору в этот пасмурный июльский день. Двор чисто выметен, на земле ни щепочки. Дрова аккуратно сложены в круговую поленницу-улей, и я узнаю фирменные приёмчики Олли. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы освоить эту старомодную кладку. Раньше она встречалась повсеместно, но сейчас с ней возятся только немногие упрямцы – такие, как мой брат. Его первые конструкции рассыпа́лись через пару дней после постройки, но в конце концов он приноровился их стабилизировать. Помню, как хвалился, что может уложить вкруговую любое количество кривых поленьев и каждое из них просушится идеально. Уж конечно, она была довольна, что заполучила в батраки такого умельца, мрачно думаю я.