Немцы в городе - стр. 38
– Ну, это не из наших, наверное, – предположил я. – Просто кто-то пользуется, что цех не закрыт.
Викентьич кивнул.
– Все так и думают, – сказал он. – Ночная смена, похоже, развлекается. Может, кто-то из ткацкого, может, еще кто. Только вот как они замки открывать умудряются? Без малейших, заметь, повреждений, как профессиональные медвежатники. А главное, потом же еще закрыть надо.
Я пожал плечами.
– Ну, я пошел?
– Иди, – сказал Викентьич и через секунду бросил мне вслед: – Плюс ко всему у меня еще двадцатьпятку скоммуниздили. Прямо отсюда, из конторки, увели.
– Кстати… – я быстро пошарил в левом заднем кармане. – Вот. Спасибо тебе.
– Что, удалось где-то перехватить?
– Удалось.
Викентьич не глядя сунул рубль в нагрудный карман.
– Вот суки.
– А зачем здесь оставлял, – сказал я.
– Зачем, зачем, – буркнул Викентьич. – Заначка это была, вот зачем.
– А-а-а. Чтобы жена не конфисковала?
– Да нет, я не женат. Брат у меня, младший, мастер по карманам шарить. Пива каждый день хочется, а работать религия не позволяет. Так что, если мне надо на что-нибудь отложить, оставляю здесь. Так сохраннее.
– Верующий?
Викентьич отмахнулся.
– Да это я так, фигурально. Верит, что можно жить на халяву… Ничего, через год в армию, там, может, мозги вправят.
– А раньше такое было? – после паузы спросил я.
Викентьич помотал головой.
– А самое главное, я же все время специальные контрольки ставлю. И на дверь, и на ящик стола, где деньги храню. – Викентьич заметил мой недоверчивый взгляд и сказал: – Чего удивляешься… Были раньше случаи. Инструменты дорогие воровали, которые сбыть можно… ну, еще там всякое, по мелочи. Того парня вычислили, его уволили давно, но я на всякий пожарный… Так вот сегодня все контрольки нетронуты, а квартальный все равно исчез.
Я опять пожал плечами. Потом постоял и сказал:
– Ладно.
И вышел.
Цеховое собрание устроили у слесарей-ремонтников, по-свойски, без официоза в виде стульев – работяги, не мудрствуя, просто расселись на верстаках. Я тоже запрыгнул на свободное место и сидел, прислонившись спиной к прозрачной плексигласовой перегородке между двумя верстаками.
Смирнов стоял метрах в трех от моего места, в дверях, ведущих в покореженный зал с ручным прессом. Ругался он не особо, потому что ругать, получалось, было некого.
– Так мы-то тут при чем, если это складской автопогрузчик дел натворил, – сказал кузнец, выражая общее настроение. Я уже знал, что его прозвали Вакулой, как кузнеца из какой-то книги какого-то классика – Толстого или кого-то вроде него.
– А одежда, – сказал Смирнов. – Рабочую одежду вам тоже складские попортили?