Нелюбимый - стр. 30
Подруга что-то монотонным голосом советовала ей, мама на несколько секунд замирала, а потом опять продолжала рыдать:
— Говорит, что я во всем виновата. Что не могу родить ему родного ребенка. Не любит он Оксану. Не может даже в одной комнате с ней находиться! И что мне делать?
Через месяц Оксану вернули в детский дом. Никто ничего девочке не объяснял, мама ее просто привела и оставила воспитательнице.
— Я очень хорошо помню, как смотрела ей вслед, — у Оксаны на глазах появились слезы, — мне было чуть больше пяти, а эти воспоминания никогда не сотрешь из памяти. Я бы стерла, если смогла. Но не могу. Как так? Как так, Аль? Меня как картошку в магазине взяли, а потом вернули назад, как бракованную…
— Сами они бракованные!
— А потом через два года меня опять удочерили. Одна женщина. Мужика у нее не было, одиночка типа. Тоже накупила мне школьную форму, банты завязала, любовалась мной! Даже подружкам водила показывать, хвасталась. А я уже тогда поняла, что не буду им всем верить и привязываться. Как в воду глядела! Через полгода она меня отдала. Уехала в Америку работать, и красивая дочка с бантиками ей стала не нужна.
— А разве так можно? Почему государство позволяет это?
— Конечно, можно! Да и лучше так, чем они бы издевались надо мной. Неродного ребенка полюбить сложно. Так что я не собираюсь привязываться к нашей Тамаре. Знаю, что в любой момент она может нас всех вернуть. Поскорей бы мне шестнадцать стукнуло, я поступлю в техникум какой-нибудь и пойду в общагу жить.
В комнату забежала Наташа:
— Вы долго собираетесь лясы точить? Пошли работать! Галя уже все раскроила.
Подпольная швейная мастерская работала на полную мощность. О том, каким бизнесом занимаются их новоиспеченные родители, девочки узнают только через год, когда Тамара «заболеет» и три месяца будет лежать в спальне, скулить и посылать Галю за лекарством — дешевым вином из картонной коробки.
— Тамарочка, мне уже третий раз не дали. Сегодня там дежурит эта злая продавщица, караулит меня у входа и прогоняет.
— А ты включи мозги и попроси кого-то, не видишь, я умираю? Иди, сказала.
— Да кого я попрошу? — пожимала плечами Галина.
— Мужика какого-то, объясни, для мамки, давай, топай! — крикнула она.
Через пару дней Оксана в школе узнала, что их новых родителей поймали с поличным при воровстве и Ярослава посадили. Весь поселок гудел. Дело раздули и поговаривали, что Ярослав надолго сядет.
— Их почикали прям с рулонами ткани, когда они садились в машину, представляешь? — доложила одна из одноклассниц. — Моя мамка сказала, что их специально подставили, они совсем оборзели, чуть ли не машинами воровали.