Нелюбимая. Вернуть нельзя расстаться - стр. 4
***
- Ребенок? Ты серьезно?
Смотрю на вышагивающего по кухне Артура и не могу поверить своим ушам. Это же нужно было до такого додуматься! Но, кажется, Артур не собирается шутить.
- Вполне серьезно. Лялечка, мы ведь почти женаты. Какой смысл ждать?
И смотрит на меня внимательно. Брови принахмурены, губы сжаты в узкую полоску. Нервничает.
- Смысл хотя бы в том, чтобы сначала подготовиться к беременности, - начинаю осторожно. - Мне уже тридцать три года…
- Всего тридцать три! – перебивает Артур. – Посмотри, ты же… ты сияешь! Да и я вроде неплохо выгляжу.
Всего лишь неплохо? Артур выглядит отменно! Он следит за фигурой, посещает барбершопы, где его густые пшеничные локоны укладывают в модную прическу, даже за кожей ухаживает. И при этом умудряется не терять мужественности. Я часто замечаю интерес посторонних девушек.
Но не устраиваю из-за это драму.
- Спасибо, конечно. И все-таки ребенок – это не игрушка. Тем более я не понимаю, как это может повлиять на решение Флорова, потому что…
- Да он в жизни не отпустит!..
Артур рявкает так, что я вздрагиваю. Никогда его таким злым не видела.
- …Будет держать при себе, почесывая собственное эго! Черт! – осекается и смотрит на меня хмуро.
Настроение стремительно пикирует вниз. Понимаю Артура, но эта его необоснованная ревность к Фролову… Бесит!
Встаю и направляюсь в спальню. Хватит с меня на сегодня, устала. Но Отелло местного разлива не собирается заканчивать.
- Лялечка, прости… - идет за мной. - Ляль, слышишь? Я был не прав, - перехватывает за талию и впечатывает в себя.
Глаза виноватые, но меня это не впечатляет. Хочется реветь. Вместо того, чтобы поддержать, меня упрекают! За что? Как вообще можно ревновать к тому, кто на меня не посмотрит, даже если все женщины мира исчезнут?
- Прекрати, Артур, - вырываюсь из захвата. – А если так недоволен – вперед, звони Фролову. Уверена, тебя он послушает.
- У меня есть идея лучше. В понедельник пойдем на работу вместе и… Ляль, ну куда ты?
- Спать.
Этот детский сад порядком утомил. А Руслан Леонидович все равно подпишет заявление. Из принципа доведу дело до конца.
***
- Не буду подписывать.
Шеф с хрустом мнет заявление и кидает на пол. А я едва держусь, чтобы не разодрать его холеную морду ногтями. От злости алая пелена перед глазами и дыхание перехватывает, но голос звучит на удивление ровно.
- У нас давно отменили крепостное право, Руслан Леонидович. Не подпишите – пойду в инспекцию по труду, если надо – в суд. Однако предлагаю не портить отношения.
Босс щурится. Светло-серые глаза потемнели, как грозовое небо, а на скулах желваки. Когда-то я до смерти боялась его расстроить и безропотно выполняла любой приказ, а сейчас просто хочу уйти из этого новомодного кабинета в стиле хай-тек. Пусть бесится сколько влезет.