Нелюбимая - стр. 17

Последнее время их у меня накопилось, секретов этих.

– Катались с Максом по городу, – от вранья стыдно, трусливо опускаю взгляд под ноги. Уши наверняка краснеют, как в детстве, когда я выкрала ключи от машины, чтобы папа не уезжал.

– Девушка катает парня? У него нет, что ль, своей?

– Нет…

– Ясно.

Выдыхаю слишком резко. Последнее время сцепляемся с папой на тему моих отношений с Максимом. И почему отец не может просто к нему присмотреться? Ему хватило минуту, чтобы сказать, что мой парень ему не нравится. Минута гляделок, даже не разговоров.

Выбираюсь на улицу, хочу поскорее закрыть гараж, не встречаясь с папой взглядом.

Поздно. Он смотрит коршуном. Улыбаюсь неискренне, сама то и дело верчу в руках брелок с ключами. Из-за нерасторопности они падают.

Не дай бог папа почувствует мой страх.

– А почему машина такая грязная? – вдруг спрашивает.

Меня обдает ледяным дыханием отца, который стоит за моей спиной. Пальцы не могут ухватиться за металлическое колечко, чувствительность на нуле.

– Так, в городе разве чисто? Хоть с мойки не выезжай, – сглатываю скопившееся волнение как просроченную карамельку, которая безбожно кислит.

– С какой скоростью ты ехала, что у тебя так брызги вдоль крыльев разлетелись?

Вот блин. Мой папа знает о скорости и машинах все. Глупо было надеяться на простые и, казалось бы, логичные ответы.

В горле першит. В глаза боюсь смотреть. Ведь все-все поймет. Попрощаюсь со своим цыпленком навечно.

– Ну, чуть разогналась на подъезде к поселку.

Родители с братом живут за городом, в километрах двадцати. Здесь ровный и хороший асфальт. Грех не выжать газ. Папа сам так делает.

– И на сколько разогналась? – скрещивает руки под грудью. Выглядит как Геракл, готовящийся ринуться в бой.

– Сто.

– Врешь.

Куртку уже можно снимать, как и футболку под ней. Они мокрые от моего пота. Мне душно, словно очутилась в тропиках с влажным климатом.

– Сто двадцать? – спрашиваю. Я, черт возьми, спрашиваю, верный ли мой ответ!

Стрелка моего спидометра приближалась к ста тридцати.

– Это уже ближе к правде. И чтобы больше не слышал о таком.

Папа пропускает меня вперед по дорожке к дому. Сам следует сзади, и я чувствую, что меня будто наказали. Его громкое молчание тревожит каждую клеточку в теле, и хочется все рассказать как на ладони.

Поднявшись к себе, тут же бегу в душ. Захлопываю за собой дверь и спускаюсь на пол. Кафель приятно холодит ступни и ладони.

Столько событий за последние несколько часов, я как несколько жизней прожила. Усталость невыносимая, но и энергии хоть отбавляй. Все это перемешивается внутри, как в котле. И я стою под душем и не понимаю, мне хочется согреться под горячей водой или охладить пыл, включив холодную.