Нелли. Тайна серых теней - стр. 34
– С кем? – прошептал малыш рядом.
У всех художников бывают моменты, когда они рисуют интуитивно, подчиняясь лишь своим внутренним чувствам. Потом они могут с удивлением говорить: «Как я мог? Как такое получилось?» И либо радуются, разглядывая содеянное, либо сожалеют. Возможно, Нелли все больше становилась крысой. А может, просто хотела угодить малышам?
На свободном месте листа она нарисовала человечка с поднятыми вверх руками, бегущего в сторону от крысы, которая оказалась больше человека. Как только Нелли закончила рисовать широко распахнутые от ужаса глаза человечка, крысята издали ошеломляющий визг. Нелли даже подпрыгнула.
Малыши вырвали листок из ее лап и стали передавать его друг другу. Они кричали, ахали, визжали. В общем гомоне Нелли не разобрала ни слова.
Она решила незаметно покинуть эмоциональных зрителей, но на пороге комнатки уже стояли встревоженные Корнелий, Цицерон, Нума и Элленика.
Малыши гурьбой рванули к ним. Как знамя, над их головами мелькал обрывок бумаги.
Повисла тишина. Взрослые крысы внимательно рассмотрели рисунок.
– Это ты сделала? – спросила Элленика.
Нелли стало не по себе. Точно таким тоном ее спросила тетка Джен, обнаружив в альбоме рисунок, изображавший трех девочек. Одна с кровью выдирала из своей спины крылья, другая уже вынула и держала в руках сердце, а третья, стоя на коленях, искала выпавшие глаза. Отличный рисунок, с яркими деталями. Марите очень понравилось. Нелли так и не поняла, что испугало тетку Джен, но та за шиворот притащила ее к психиатру. Тот долго разглядывал рисунок, потом Нелли, затем попросил тетку Джен выйти и изрек: «Еще раз нарисуешь такое, отправлю в психушку».
«Никогда и никому не буду показывать рисунки, вывалившиеся из души», – твердо решила тогда Нелли.
– Откуда ты прибыла, гостья? – Элленика уставилась на Нелли.
– Почему ты не в Урбсе? – подключился Нума.
Нелли не знала, почему она здесь, а не в каком-то Урбсе, поэтому упорно молчала. Только глазами хлопала.
Все повернулись к Корнелию.
– А… она… скоро туда отправится, – успокаивающе сказал он.
– Почему я должна куда-то отправиться? – не выдержала Нелли.
– Потому что все, кто умеет делать это, должны находиться в Урбсе, – сказала Элленика.
Нелли заметила, что Цицерон едва заметно толкнул Нуму, и тот громко заявил:
– Я есть хочу! Пора перекусить.
И толстяк первым вышел из норки.
За ужином о рисунке не вспоминали. Цицерон, который верховодил в беседе, рассмешил всех, рассказав историю о том, как два крыса из рода Поппеи захотели стать птицами. Пытаясь соорудить крылья, связали огромные пучки перьев. Прыгать решили с уступов Шинного водопада. Эксперимент закончился тем, что вместо птиц получились рыбы. Потом он рассказал, что несколько переходов и помещений у северного входа, а также сам вход закрыли. Дело в том, что Алквин Глупый, следопыт из рода Теоны, возвращаясь домой, вляпался в светящуюся краску из опрокинутой неосторожным человеком банки. Мало того что Алквин вымазал все, что повстречал на пути, так еще оставил четкий след к северному входу, который пришлось закрыть. Потом Нелли узнала, что нельзя пользоваться и юго-восточным входом, так как его подтопило. И главное: в колонию прибыл консул Ганнон из Урбса. Нелли наконец поняла, что Урбс – это столица, крысоград. Все начали высказывать предположения о цели приезда консула: ничего хорошего от его визита явно не ждали. Цицерон смешно продекламировал: «Появляется Ганнон, в лапы хвост – и быстро вон!»