Нелегал. Том 1 - стр. 23

– Пока ничего нового.

Касатон кивнул и закрыл дверь. Мы вышли на улицу и двинулись к столовой. У ближайшего столба с тарелкой репродуктора толпились студенты, и я спросил:

– А какие вообще новости?

– Так это ты из столицы вернулся! – хмуро глянул в ответ Касатон.

Я развёл руками.

– Да меня в Службу реабилитации мобилизовали. В воскресенье с утра на дирижабль погрузили – и сюда!

Взгляд собеседника вроде как даже потеплел, Стройнович тяжко вздохнул и посетовал:

– А меня на фронт не пустили. Говорят, тут больше пользы принесу, но это они лукавят. Просто на медкомиссии кандидатуру зарубили. Из-за того ранения. Ну ты в курсе…

Я кивнул. В этом отношении мы вроде как коллегами по несчастью оказались, а что я повоевать успел, так отзыв в тыл обидней вдвойне.

– На границе со Срединским воеводством ситуация стабильная, – поделился со мной последними новостями Касатон, – а наступление Окреста и вовсе выдохлось, части юго-западного военного округа даже в наступление перешли. Оттуда нашего удара никто не ждал. На этот рассчитывали, как его по-оксонски… – Он пощёлкал пальцами. – А! Блицкринг! Тьфу-ты! Блицкриг!

– Здорово! – обрадовался я. – А что в столице?

– Пока непонятно, но вроде наши выбивают монархистов из города понемногу.

В этот момент нас окликнули. Точнее – окликнули моего спутника.

– Касатон! – обратилась к нему симпатичная фигуристая барышня в не по погоде лёгком сарафанчике. – Ты когда меня на танцы поведёшь?

Тот приобнял студентку и поцеловал.

– На танцы к концу дня сил не остаётся ни физических, ни моральных. Давай лучше в каком-нибудь спокойном заведении поужинаем?

– Сегодня?

– Да, я тебе позвоню.

Когда мы отошли, я не удержался от усмешки.

– И позвонишь?

Касатон оглянулся и хмыкнул:

– А ты бы не позвонил?

Я тоже поглядел вслед барышне и признал:

– Да уж позвонил бы, наверное.

В столовой мы выстояли не слишком длинную очередь, заставили подносы тарелками и заняли свободный столик.

– Ты, давай, к работе комитета подключайся, а то я уже зашиваюсь просто! – потребовал Стройнович, стоило нам приступить к трапезе. – А знаешь, почему я зашиваюсь? Потому что все зашиваются! Полицейское управление расформировали, самых толковых сотрудников из Бюро оперативного реагирования в помощь комендатуре забрали, а на нас теперь ещё и оценку благонадёжности студентов навесили. И попросили дать мотивированное суждение по преподавательскому составу!

– Дела! – присвистнул я.

– То-то и оно! – кивнул Касатон. – И бытовуху никто не снимал, материалы копятся! Но там ещё потянуть можно, другое горит – за эти дни с поездов кучу студентов сняли, которые на фронт добровольцами рванули. Надо разобраться, кто нашим помогать собирался, а кто – наоборот.