Нексус - стр. 47

– Не думал, что ударю так больно, – сказал я, снимая шляпу. – Что-то вы сегодня развеселились. По какому поводу, если не секрет?

Они подхватили меня под руки и сопроводили в дальний угол, где мы обычно держали бадьи для стирки белья.

– А вот по какому! – воскликнула Мона, указав на груду коробок из бакалейной лавки. – Мне пришлось сидеть дома и ждать, когда все это доставят. Я уже никак не успевала тебя предупредить. Потому и не пришла.

Запустив руку в одну из коробок, она извлекла бутыль бенедиктина. Стася тем временем выудила черную икру и печенье.

Я не стал докучать им вопросами, откуда что взялось. Рано или поздно само все выяснится.

– А нет ли там вина? – поинтересовался я.

Вина? Да хоть залейся! Чего изволите – бордо, рейнское, мозельское, кьянти, бургундское?..

Мы откупорили бутылку рейнвейна, банку лосося и коробку английского печенья – нежнейшего. И снова уселись за стол-кишку.

– А Стася беременна! – сказала Мона. Как могла бы сказать: «А у Стаси новое платье!»

– Так, значит, вот что вы отмечаете!

– Еще чего!

Я повернулся к Стасе:

– Что ж, рассказывай. Я весь внимание.

Стася зарделась и беспомощно посмотрела на Мону:

– Пусть лучше она.

Я повернулся к Моне:

– Итак?

– Это долгая история, Вэл, но я попробую в двух словах. В Виллидже на Стасю напала шайка бандитов. Они ее изнасиловали.

– Они? Так их было несколько?

– Четверо, – уточнила Мона. – Помнишь, мы как-то не пришли ночевать? Тогда все и случилось.

– Значит, вы не знаете, кто отец?

– Отец? – хором переспросили они. – Как раз отец-то нас меньше всего и волнует.

– Я бы рад был позаботиться о твоем отпрыске, – сказал я, – да только какой с меня надой?

– Мы переговорили с Кронски, – сообщила Мона. – Он уже пообещал обо всем позаботиться. Но для начала ему нужно ее осмотреть.

– Как – опять?

– Он должен знать наверняка.

– А сами-то вы знаете?

– Стася – да. У нее задержка.

– Это еще ничего не значит, – сказал я. – Нужны более надежные доказательства.

Тут вмешалась Стася:

– У меня грудь набухает. Посмотрите-ка! – Она расстегнула блузку, высвободила одну грудь и слегка ее подавила: выступило что-то похожее на желтый гной. – Это молоко, – пояснила она.

– С чего ты взяла?

– Попробовала.

Я попросил Мону проделать то же самое с ее грудью и посмотреть, что будет, но она отказалась. Заявила, что ей стыдно.

– Стыдно?! Расселась тут нога на ногу, все прелести наружу, а «колобахи» показать боится! Это уже не стыд – это извращение.

Стася рассмеялась.

– Уж это точно, – согласилась она. – Что, собственно, тебе мешает? Подумаешь, грудь показать!

– Не я же беременна, – оскорбилась Мона.