Некроманты (сборник) - стр. 34
Бесёнок взвыл дурным голосом, метнулся туда-сюда; а мне каким-то чудом удалось подняться.
На гребне уже во весь рост выпрямился серый Охотник.
– Вам не уйти.
Он не грозил, не торжествовал, просто говорил.
– Фиг… тебе! – заорал я в ответ наше школьное.
Сашку удалось поднять на ноги, Аля повисла у меня на шее, обвив её руками, – я даже не успел смутиться, потому что надо было прыгать через ручей. И я прыгнул.
За спиной раздался жуткий вой, словно тысяча тысяч глоток разорвало одномоментно. Разложенные мною листки с письменами вспыхнули, языки огня пробили зелень, разгоняя, пожирая натёкший, насочившийся серый сумрак. Огонь словно подхватил нас, на внезапно развернувшихся крыльях перенося через роковой поток.
В лицо ударил ветер, в ноздри – запах воды, леса, травы. Защебетали птицы, прогудели стрекозиные крылья, мелькнули пёстрые бабочки.
Мы втроём лежали на влажной земле, подле ручейка в овраге. Сквозь кроны пробивалось солнце, и никаких «охотников» не было и в помине.
Аля приподнялась, ощупывая себя. На лице у неё… Нет, я не смогу описать. Сашка просто разревелся.
– Тёма… мы… живы? – Моя кузина судорожно прижала к себе куклу Машу.
– Ж-живы… – просипел я. Наверное, даже Эркюль Пуаро не нашёл бы сейчас иных слов.
– М-мы… увидим… маму? – запинаясь, проговорил Сашка.
– Конечно, – я встал, подал Але руку.
– Спасибо, милый кузен, – чопорно ответила она, но тотчас расхохоталась. А потом снова бросилась мне на шею. И даже Сашка заухмылялся сквозь слёзы, наверное, припоминая какую-нибудь подходящую дразнилку.
– Так бежим же, бежим скорее! – Аля отпустила меня, тотчас схватила вновь, потянула по тропе вверх.
Мы побежали. Я, наверное, не бежал так, даже спасаясь от Охотника.
– Мама! Мамочка! – завопил Сашка, не утерпев.
Мы с разгону вылетели на край оврага, на чистое место – и замерли, как вкопанные.
Дома не было. Ни дома, ни забора, ни сараев, ни даже калитки. Вернее, только она-то и оставалась. Заросшая малинником и крапивой, утонувшая в зелени; а вокруг неё – повалившийся и давным-давно сгнивший забор.
Там же, где стоял дом – почти скрытые поднявшимися молодыми деревцами и кустарником, виднелись изглоданные давним пожаром, обугленные венцы, которые никто не взялся ни перестраивать, ни хотя бы разобрать.
Дома не было. Всё, что я видел, было ненастоящим. Отчего-то я сейчас понимал это совершенно чётко.
– М-мама? – беспомощно прошептал Сашка.
Аля просто села на землю, уткнувшись в колени.
– Это был пожар, – глухо сказала она, едва сдерживая слёзы. – Теперь я помню… Очень хорошо помню…
«Нет, не может того быть. Не может!» – хотелось мне закричать.