Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - стр. 24

Проклятье!

Захотелось связаться с причиной жгучей боли и произнести всего одно слово «стерва», ладно, два слова «я вернусь». Хотя если подумать, то на основе лишь этих двух слов вся гамма снедающих метаморфа чувств не будет охвачена. Поэтому он продумал краткое, но емкое послание: «Я вернусь, стерва, и ты пожалеешь!» Просто, звучно, многообещающе – такое надлежит передать перед потерей второй жизни, подумал Гер и движением скрюченных пальцев связался с Сумеречной. Он ожидал услышать очередное: «Миленький, маленький, дай тебя потискаю!», как вдруг в пространстве отчетливо и раздраженно прозвучало ее:

– Сиди здесь. Трем-Мирес мардо Нурге-тто!

Два плетения были сильными и без того, но произнесенные вслух, да еще подпитанные гневом смертьнесущей, стали мощными настолько, что реализовались отнюдь не близ оказии, бывшей безобразием, а здесь, в пещерах Тульрейгга. И под ошеломленным взглядом многоликого белая плеть ловчей и зеленая сеть некроманта переплелись широким ковром и плавно опустились на самку каменного бородача, оглушив и обездвижив не ожидавшую такого подвоха нежить. Связь оборвалась. Гер судорожно сглотнул подступивший к горлу ком, откинул голову на камни и прикрыл глаза. Теперь прародительница колонии каменных бородачей его убить не сможет, как и подать сигнал тревоги.

Повезло.

Гер прекрасно это понял, зажмурился, сжимая руки в кулаки, и медленно выдохнул не только воздух из легких, но и выжигающую боль из тела. Фортуна не отвернулась от него, всего лишь подразнила переменчивостью ветреной любви. Какое счастье, что он решился напоследок сказать девчонке пару-тройку слов. Какая удача и вместе с тем безрассудство. Гер медленно сел, выждал немного, затем с трудом поднялся и позвал теневую. А дальше… неровный шаг, нетвердая опора… щелчок – и мир перевернулся и захлопнулся над ослабевшим метаморфом крышкой каменного гроба.

– Таррах! – ругнулся он и сам себя мысленно обозвал идиотом. А кто еще, оказавшись в логове кравгов и, как выяснилось, месте обитания каменных бородачей, будет болтовней привлекать внимание оголодавших тварей. Их же тут полным-полно. И действительно, не успел его голос отразиться от стен ловушки, как в углу, что-то скрипнув, медленно сдвинулось, и настороженный голос спросил:

– Дао-дво, это ты?

– Я, – выдохнул многоликий, усиливая зрение и подаваясь чуть вперед. Крышку люка он заметил не сразу, хорошо замаскированная, она пряталась в глубине трещины. Взгляд скользнул по окровавленному лицу, подбитому глазу и почти полному отсутствию волос на голове Арванса Гоя, лучшего выпускника военной академии Треда. – Червь! Живой?..