Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу - стр. 81
ФРИВЕЙСКИЙ. Все! Конец! Влип!
На просцениуме в лучах прожекторов – ИСАЕВ и ЧЕН.
ИСАЕВ. Здесь все для Блюхера. Это надо передать немедленно. Это – все для наших, это – победа.
ЧЕН. За мной идет хвост. Что-то они, видимо, пронюхали.
ИСАЕВ. Внизу – машина Ванюшина. Мы оторвемся от слежки, идем. Если мы не сможем это переправить Блюхеру – тогда лучше пулю в лоб.
ЧЕН. Тебе не стоит мараться. Лучше я один. У нас ведь логика и сердце живут разной жизнью. Ну, до свиданья, друг. Не надо. Не ходи. Я пойду один. Передам. Не могу не передать – так точнее…
Картина седьмая
Тюрьма. В камере – арестованные ГЕНЕРАЛЫ. БЛЮХЕР стоит у двери молча. ПОТАПОВ входит с МОРДВИНОВЫМ. Долгая пауза.
БЛЮХЕР. Кто знает этого человека?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Я.
БЛЮХЕР. Кто вы?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Генерал Генштаба, профессор академии – в прошлом, ныне – продавец салата Гржимальский.
БЛЮХЕР. Ну и как растет салатец?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Благодарю. Весьма бурно. Навоза много в наше время – оттого и салат.
БЛЮХЕР. Откуда вы знаете этого человека?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Он воевал в моей дивизии.
БЛЮХЕР. Когда видались в последний раз?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Осенью шестнадцатого года.
БЛЮХЕР. Это понятно. Я спрашиваю, когда вы с ним виделись последний раз здесь, в Чите, во время общей работы в контрреволюционном подполье?
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Я не отвечаю на провокационные вопросы.
БЛЮХЕР. Мордвинов, скажите, когда вы в последний роз передавали Гржимальскому инструкции от Гиацинтова? Молчите? Ладно. Потапов, покажите генералам показания Мордвинова.
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. У меня изъяли очки.
БЛЮХЕР. Зачитайте ему.
ПОТАПОВ. «Генерал Гржимальский, закончив организацию заговора, назначил день выступления офицерства на тот момент, когда один из приглашенных к Блюхеру генералов совершит акт возмездия над красным тираном».
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Великолепная юмореска.
ГЕНЕРАЛ. Хватит! Больше сил нет. Стреляйте сразу! К чему эти издевательства? Хватит!
БЛЮХЕР. Тише! Спокойно! Мордвинов, это вы писали?
МОРДВИНОВ. Я отказываюсь отвечать на все вопросы.
БЛЮХЕР. Мне можете не отвечать. Ответьте своим друзьям.
ПОТАПОВ. Да чего вы с ними чикаетесь?..
ГРЖИМАЛЬСКИЙ. Действительно, что вы с нами чикаетесь?
БЛЮХЕР. Люблю военных, которые хорошо держатся. Мордвинов, вас, случаем, не принудили дать такие показания?
ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ. Грязный чекистский фокус, господа!
БЛЮХЕР. Мордвинов, вот вам бумага и перо. Пишите в присутствии ваших знакомых, что вас заставили дать эти показания. Виновные будут наказаны по законам военного времени. Вас отпущу немедля.
МОРДВИНОВ садится к столу и пишет на листке бумаги.
ПОТАПОВ. Василий Константинович! Кому ты веришь? Он же сам все сказал, я его пальцем не касался!