Неизвестный Андерсен: сказки и истории - стр. 16
Наступила зима, и воды сковало льдом, все живое словно бы приготовилось к похоронам.
Но когда пришла весна и отплыл первый пароход, его неудержимо потянуло прочь, в чужие края, но только подальше от Франции.
И вот он затянул свою котомку и пустился странствовать поГермании, от города к городу, не зная ни дня, ни отдыха; и, лишь дойдя до старинного, чудесного города Нюрнберга, он почувствовал, что зуд бродяжить у него стих и он в силах остановиться.
Это удивительный старинный город, словно бы вырезанный из летописи с картинками. Улицы лежат, как им заблагорассудится, дома не желают выстраиваться в ряд; эркеры с башенками, завитушками и статуями выдаются на тротуар, а с высоких причудливых кровель сбегают, нависая над улицей, желоба в виде драконов и собак с длинным туловом.
С котомкою за спиной Кнуд стоял на городской площади; он стоял у одного из старинных фонтанов, где среди бьющих струй красуются библейские и исторические бронзовые фигуры. Пригожая служанка, что набирала воду, дала Кнуду напиться; а еще она дала ему розу, благо у нее их был целый букет, и он посчитал это хорошей приметою.
Из прилегавшей церкви грянули раскаты органа, он звучал совсем как дома, в кёгеской церкви, и Кнуд вошел внутрь. В большом соборе сквозь расписные окна пробивались солнечные лучи и падали меж высоких, стройных колонн; и мысли его устремились к Богу, и в душу сошел покой.
Он отыскал в Нюрнберге хорошего мастера, и остался у него, и выучил язык.
На месте старых рвов, что окружали город, теперь разбиты маленькие огородцы, но высокие стены с тяжелыми башнями стоят до сих пор; на бревенчатой галерее, идущей по всей крепостной стене и глядящей на город, свивают свои канаты канатчики, и изо всех расщелин и отверстий здесь растет бузина, свешивая свои ветви над стоящими внизу низкими домиками; в одном из таких домиков и проживал мастер, у которого работал Кнуд; склоняясь к маленькому чердачному окошку, бузина заглядывала к Кнуду в каморку, где он спал.
Он прожил здесь лето и зиму, но когда пришла весна, ему стало невмоготу, бузина цвела, и цветы издавали такой родной запах, как будто он находился в саду под Кёге, – и тогда Кнуд покинул своего мастера и перебрался к другому, поближе к центру города, где не было ни одного бузинного деревца.
Мастерская находилась возле одного из старых каменных мостов, над низкой водяной мельницей, шумевшей и день и ночь; за окном была лишь быстрая река, зажатая с обеих сторон домами, которые все были увешаны старыми ветхими балконами, казалось, они вот-вот постряхивают их в воду. Здесь не росло ни единого бузинного куста, не было даже ни одного цветочного горшка с зеленым растеньицем, зато прямо напротив стояла большая старая ива, которая словно бы крепко держалась за дом, чтобы ее не снесло течением; она простирала над водой свои ветви, точь-в-точь как ива в саду у кёгеской речки.