Неистовые. Меж трёх огней - стр. 29
Глубокие борозды на капоте складываются в послание: «Геныч, в сексе ты – Бог!»
– Твоя, да? – ко мне спешит охранник. – А я это… сам ток недавно заметил, но решил не беспокоить раньше времени. Думаешь, баба нацарапала?
– А есть другие варианты?
– Э-э… не, ну-у… – мужик усмехнулся. – Похоже, без вариантов. Противоречивые чувства, да? – но, поймав мой недобрый взгляд, он поспешил исправиться: – Руки бы этой художнице вырвать! Но ты погоди, брат, не горюй, мы ж можем запись с камер глянуть. Но только часа через полтора-два… Идёт?
***
Спустя четыре часа
– Геныч! Ты только прикинь, это ж какая реклама!.. Ты уверен, что надо закрашивать?
Мужики в автосервисе ржут уже минут десять. Сейчас, когда первая ярость с меня уже схлынула, я могу их понять. И теперь худо-бедно мне удаётся владеть лицом и адекватно воспринимать шутки. Впрочем, парни не перегибают, поскольку давно знают меня и моё отношение к машине. «Мурзик» для меня – не просто тачка – это мой боевой товарищ, мой лекарь и моё убежище.
– Слышь, Геныч, а может, наоборот – рамочкой оградить для привлечения внимания? А че… не-не, кроме шуток, браток! Аж зависть берёт.
– Да не вопрос, Глеб, могу на твоей ласточке хоть хер во весь капот изобразить. В качестве рекламы, естественно. Скажешь, что с натуры – и тебе тоже станут завидовать.
– Пожалуй, воздержусь, – хохотнул Глеб. – А ты хоть вычислил свою фанатку?
Я отрицательно мотнул головой – не стал ждать запись камер, боясь за собственную реакцию. Но я непременно вычислю. Правда, сделаю это чуть позже, когда и облик «Мурзика», и мои нервы будут в порядке.
– Геныч, а ты аэрографию не желаешь себе забацать?
– Вот только не надо колхозить серьёзную машину.
– Воля Ваша, Геннадий, нам с богами спорить не по чину, – покладисто согласился Глеб и склонил голову. Клоун!
В итоге договорились. Правда, теперь аж на три дня я – пеший странник.
Вышел к дороге… и завис, как витязь на распутье. Ни справа, ни слева меня сегодня не ждут… и дома пусто. А прямо пойдёшь – под автобус попадёшь. Но нет – настолько я ещё не отчаялся. Я просто застрял в гребаной колее. Как-то незаметно в ней увяз.
А ведь совсем недавно моя жизнь была оживлённой скоростной магистралью, по которой я мчался без оглядки, потому рядом всегда были мои друзья. И, конечно, были пёстрые вереницы прекрасных попутчиц – веселых и ярких, искусных и доступных. А ещё такой приятной и лёгкой была дорога к родному дому, где меня всегда ждала мама. Лучшая в этом мире мама – бесперебойный генератор любви, позитива и мудрости.
К счастью, мама, дай Бог ей здоровья и сына богатого, скоро вернётся из отпуска и снова будет меня встречать, вкусно кормить, всё понимать, ну и ругать, конечно, не без этого. А вот друзья из отпуска не вернутся – у каждого из них теперь своя магистраль. И у Жеки… своя.