Нефрит - стр. 12

Что ж, момент был выбран что надо – и Николай, и «шкаф» уставились на сыпавшиеся из рюкзака пачки и не заметили бесшумно шагнувшего из-за двери Валерку. Мне вдруг все стало безразлично, наверное, я в конце концов перегорел. Я безучастно смотрел, как брат в два прыжка догнал бросившегося из кухни Николая и с маху врезал ему в ухо. Тот тоже свалился, такой удар – сто двадцать килограмм живого веса, плюс кастет – и дикого кабана свалил бы с копыт.

– Ну, что, очнулся?

Валерка бесцеремонно похлопал Николая по щекам.

– Давай, не придуривайся. Я же вижу, как веки дрожат.

Тот действительно открыл глаза и прошептал:

– Ты кто?

– Я его братишка, – почти ласково ответил Валера, показывая на меня пальцем. – А вы, идиоты, наехали на него. Думали, за парня встать некому? Да у него родни миллион.

– Это ты идиот! – голос Николая вдруг окреп. Похоже, он полностью пришел в себя. – Ты что, думаешь, тут ваша сраная деревня? Ты теперь просто в жопе! Тебе родственнички здесь ничем не помогут. Молись, чтобы живым остаться.

– Эх ты… – сожалеюще протянул Валерка. – Не было, похоже, у тебя братьев. Не понимаешь.

Потом коротко, без замаха ткнул кулаком в губы москвича. Тот дернулся, рот окрасился кровью.

– Это тебе тоже зачтется, – наконец прохрипел он. Однако в голосе Николая уже не было той уверенности, что вначале.

– Неправильно сказал.

И Валерка повторил удар. Николай ойкнул, отвернул голову и начал сплевывать кровь. Теперь он молчал.

– Ну вот, быстро учишься.

Валерка поднялся и приказал:

– Давай, братан, собирайся. Нам пора.

– Я готов.

Я еще вчера понял, что уезжать все равно придется, однако до того самого момента, когда Валерка свалил на пол охранника, я все еще надеялся на чудо. Что ситуация как-то рассосется, и я буду продолжать учиться и жить в Москве. Не рассосалось. Поэтому, пока Валерка связывал, а потом перетаскивал обоих гостей к стене, я быстро скидал вещи в рюкзачок. Взял по минимуму. Засунул ноутбук в сумку, документы во внутренний карман куртки. Я действительно был готов.

Брат тоже накинул куртку и принес свою сумку.

– Ну что, Колька, кончать их будем? – как-то очень буднично спросил он.

У меня от этого вопроса мурашки поползли по спине. Тем более когда я увидел, что Валерка достал из сумки нож. Я хорошо знал этот нож, финка со сточенным от многолетней правки лезвием; рукоятка из рога изюбря потемнела от времени. Это был любимый охотничий нож брата, когда-то еще в школе он выменял его у интернатского паренька-эвенка. На моих глазах этим ножом был освежеван не один зверь, разделана куча рыбы. Нож действительно был стоящий, и Валерка мастерски им владел.