Неестественные причины. Тайна Найтингейла - стр. 64
– Мне очень жаль. Здесь ее вроде нет.
Селия, ждавшая с плохо скрываемым нетерпением, поблагодарила его и вернулась к работе. Как только за ней закрылась дверь, Дигби сказал:
– Она приняла это спокойно, не правда ли?
– Что именно?
– Завещание Мориса. Ведь если бы не я, она стала бы очень состоятельной женщиной.
Уж не воображает ли он, что им самим этого не постичь и они не знакомы с правилами арифметики? Элизабет покосилась на него и поймала его взгляд, свидетельствовавший о тайном удовлетворении и о самодовольстве. Дигби явно забавлялся. Ей вдруг пришла в голову мысль, что он должен кое-что знать о смерти Мориса, а его улыбочка означает нечто большее, чем злорадство при виде ее разочарования и от осознания собственной удачи. Элизабет так и подмывало предостеречь Дигби. Если он действительно что-нибудь обнаружил, то ему может грозить опасность. Он же типичный простак, наткнувшийся на правду и не соображающий, что лучше промолчать… Но она опомнилась, раздраженная его плохо скрываемым удовлетворением. Вероятно, все это ее фантазии. Вдруг Дигби ни о чем не догадывается? А если догадывается? Что ж, ему придется самому позаботиться о себе, рискнуть, как все остальные.
Обед в столовой «Прайори-Хауса» подходил к концу. Дэлглиш получил удовольствие от еды. Придя сюда, он не знал, чего ждать. Он был готов и к шести переменам блюд на севрском фарфоре, и к котлете на деревянной тарелке с последующим коллективным мытьем посуды. То и другое его не удивило бы. В действительности угощение состояло из вкусного куриного рагу с травами в горшочке, салата и сыра. Вино представляло собой дешевое терпкое бордо, зато его было много, а Дэлглиш, далеко не сноб по винной части, никогда не придерживался мнения, что единственная альтернатива хорошему вину – полная трезвость. Поэтому теперь он сидел, довольный и почти счастливый, в легком подпитии, и разглядывал столовую, такую огромную, что они вчетвером выглядели за простым дубовым столом карликовыми куклами.
Здесь нетрудно было понять, что дом – то, что осталось от монастыря, а комната когда-то служила в нем трапезной. Это был сильно увеличенный вариант гостиной в «Пентландсе», только тут закопченные от времени дубовые балки под крышей изгибались, как живые деревья, и терялись на высоте двадцати футов, над колеблющейся сферой, образованной шестью высокими свечами, зажженными на столе. Камин тоже представлял собой каменный очаг, как в «Пентландсе», только вшестеро больше, поэтому смахивал на небольшую пещеру, в которой толстые поленья горели ровно, как уголья. Шесть арочных окон, выходящих на море, были закрыты ставнями, но Дэлглиш слышал проникавший сквозь них рокот волн, а иногда и тихий стон – свидетельство крепчающего ветра.