Недотрога и Банкир - стр. 25
Игорь переходит от моих губ к щеке. Скользит губами к мочке уха, сжимает ее. Затем начинает целовать мою шею. Я уже сама прижимаю его к себе, цепляюсь за плечи. Тону в его объятьях, будто в глубокой воде. И совершенно не желаю вырываться из них.
Надо бы уйти. Вот прямо сейчас. Надо.
Но не хочу.
– Поедем ко мне? – хрипло спрашивает Игорь, глядя мне в глаза завораживающим взглядом.
Я нервно сглатываю.
– Не могу. Мне домой… пора. Ну и… – замолкаю, намекая на свою девственность.
Все же я еще вчера об этом сказала. Так чего опять спрашивать?
Игорь проводит пальцами по моим волосам.
– Не проблема. Это всегда можно решить, – он усмехается.
Я смотрю на него и чувствую, что краснею.
– Вы наверное…
– Можешь называть меня на “ты”, – перебивает он, приложив палец к моим губам.
– Хорошо. Ты меня, наверное, неправильно понял. Я еще не была с мужчиной.
– Но хочешь? – улыбается Белецкий с видом Казановы.
По телу вновь пробегают мурашки. Да, хочу, но ему не признаюсь. Чтобы не смотрел на меня с таким самодовольным видом.
– Прости, я пойду.
Улыбка гаснет.
– Ладно, – он нехотя отпускает меня. – Тогда иди.
Я киваю. Сердце бешено бьется в груди. Надо уйти прямо сейчас. Так будет правильно.
Выскальзываю из машины в прохладу вечера. Сырой мартовский ветер тут же пробирается под тонкую куртку. Ежусь. Только вовсе не от холода. Я его даже не чувствую.
Машина Белецкого подмигивает мне передними фарами. А я устремляюсь к дому. Открываю дверь подъезда и вхожу внутрь.
Губы до сих пор горят. Провожу по ним пальцем, как делал он, и не понимаю, как же быть дальше.
Я безумно хочу Белецкого. Это я точно знаю. Но и расстаться с невинностью…не готова. Пусть в наше время девственность это не то, с чем стоит носиться, но первый раз все же пугает.
Тем более с мужчиной, который в любой момент может исчезнуть. С мужчиной, который стоит на сто ступенек выше меня и никогда не будет смотреть как на равную. Все, чем я могу стать для него – это постельная игрушка. Моих скромных познаний не хватит даже на то, чтобы поддержать беседу. Да и в постели я быстро приемся и надоем. Такие мужчины предпочитают раскованных и опытных женщин.
Нет-нет, Белецкий точно не для меня. Мне нельзя с ним сближаться. Нельзя влюбляться. Иначе потом будет очень и очень больно.
С такими мыслями возвращаюсь домой.
Стараюсь действовать как можно тише, чтобы не разбудить никого. Иду в свою комнату.
Нина уже спит, отвернувшись к стене.
А у меня щеки так и пылают. Губы и грудь все еще чувствуют прикосновения Белецкого.
– Ты пришла, – сонно бормочет сестра.
Ее голос выбивает меня из воспоминаний.