Недоступная - стр. 40
Каждое слово весит стакан ртути, которую предстоит выпить сразу после. Это не плохо и не хорошо… это никак. Я устал обороняться, предел есть у всех, у меня тоже.
Мышцы каменеют. Кинуться защищаться – первая реакция. Вторая – экстренное торможение рефлексов, потому что, нет в этом смысла. Выбираю второе и мягко отпускаю поводья, расслабляя тело. Его «ученье» мне не нравится, но это уже сделано. Прошлого не изменишь – это тоже данность.
Отец подходит к матери, опускает руки на плечи, сжимает. Эти люди для меня пример. Больше двадцати пяти лет брака, четверо детей, взаимопонимание. Они слышат друг друга не разговаривая, любят, поддерживают. Моя личная семья, должна была стать похожей.
Предсказуемо начинаю кипеть ещё больше, завожусь на полную. Внутри угли. Глушить такие сильные эмоции самое сложное, что когда-то приходилось делать в родительском доме. Раздирает со скоростью света, на ошмётки, на молекулы.
И в то же время, мне нечего сказать, он – прав.
Отвлекаюсь, слыша приближающиеся шаги. Малика тихо семенит голыми ступнями по паркету, прижимая к себе спящего Эмиля.
Беззащитный, маленький, родной. Если поднять детские фотографии, то Эмиль полная копия нашего младшего. Феноменальное сходство. Марина предложила сделать тест, а я без теста видел – мой. Его мать, иногда, хуже гарпии, а он её противоположность. Гены ластиком не сотрёшь, думаю, что где-то, да выстрелит, но чёрт, не хотелось бы.
Набегавшись, вырубился раньше обычного, что завтра срикошетит в ранний подъемом. Я знаю его расписание лучше своего собственного, выучил досконально всё, что мог за полгода.
Подхожу ближе, быстро в лоб целую, делаю на автомате, но испытывая сильные эмоции. Рядом с ним неконтролируемые вспышки, сейчас уже и не вспомню время, когда искренне не хотел, чтобы он рождался. Я действительно не хотел.
– Унеси его в детскую, – тихо прошу.
Сестра молча кивает, не поднимая глаз, утыкается носом в тёмную макушку и вдыхает. Она тоже не на моей стороне, как бы не скрывала, но я знаю, что за полтора года отсутствия, изменилось максимально много. Раньше, для младших, я был эталоном поведения, всегда по правилам, так как надо, а потом всё покатилось в задницу.
Спустя десять минут покидаю дом. Останавливаюсь на ступенях, нахожу пачку, встряхиваю, вытаскиваю одну и подкуриваю. Дым заполняет лёгкие, обжигает, давит изнутри, но я только глубже вдыхаю. Глаза смотрят в темноту, внутри искрит.
"Она не хочет…"
Да кто тебя спрашивает, блять…
Зло усмехаюсь, переставая контролировать мысли. Наедине с собой могу позволить всё. Например, отчаянную ярость.